По взятии Козельска Батый ушел в степи. В следующем, 1239 году татары явились в Южной Руси, взяли и сожгли Переяславль южный и Чернигов; а в 1240 году пришел сам Батый под Киев, где князя не было, был воевода Димитрий, присланный от Галицкого князя Даниила. Татар была такая сила, что киевлянам нельзя было слышать друг друга от скрипа телег татарских, рева верблюдов, ржания лошадей. Батый велел поставить пороки, и били они день и ночь, и выбили наконец передние стены; тогда киевляне взошли на внутренние стены и продолжали с них защищаться; воевода Димитрий был ранен; татары овладели и последними стенами. Но в ночь киевляне выстроили новые деревянные стены около Богородичной Десятинной церкви, и татарам на другой день нужно было брать их с кровопролитного бою. Когда и эти стены были взяты, киевляне забрались с имением своим на церковь, но стены церковные рухнули под ними от тяжести, и татары окончательно овладели Киевом. Это было 6 декабря. Раненого воеводу Димитрия Батый не велел убивать за его храбрость. После взятия Киева Батый опустошил Волынь и Галицкую землю.
Юго-Западная Русь, опустошенная сильно и прежде половцами и междоусобиями, была вконец запустошена теперь, во время Батыева нашествия, и долго, очень долго не могла оправиться, тем более что кроме татар, которые заменили половцев, с северо-запада явился новый враг: дикие литовцы, жившие в нынешних Виленской и Ковенской губерниях, воспользовались теперь бессилием Западной Руси, стали чаще выходить из своих дремучих лесов, опустошать русские области и утверждаться в них. Киев, прежде славный и богатый, стал теперь маленьким бедным городком, окрестности которого представляли пустыню, где белелись кости человеческие и где не было безопасности от разбоев литовских. На северо-востоке прежняя земля Ростовская, или Суздальская, теперь великое княжество Владимирское, не была разорена прежде ни половцами, ни междоусобиями, меньше потерпела и в Батыево нашествие, ибо жителям легко было скрываться в лесах, пробираться в страны, не тронутые татарами; да и потом здесь было покойнее, чем в других местах; Литва не нападала, и народу легче было оправиться. Бог послал этой стране умного, распорядительного великого князя Ярослава Всеволодовича, брата великого князя Георгия, убитого на Сити.
Ярослав, ставши княжить во Владимире, очистил церкви от трупов, собрал оставшихся людей, утешил их. Чтоб народу дать оправиться, нужен был прежде всего покой, надобно было, главное, стараться о том, чтоб татары в другой раз не напали; Ярослав видел, что отбить их не было никакой возможности, и потому, делать нечего, решился признать власть их над собою, поехал с поклоном и подарками в Орду к Батыю, который жил на Волге; с этих пор все князья русские должны были покупать в орде ярлыки, или ханские подтвердительные грамоты на княжение. Но Батый не был главным ханом, и Ярослав должен был ехать дальше, в азиатские степи, на поклон к великому хану. В то время как Ярослав употреблял все средства, чтоб успокоить Русскую землю с востока, не дать ее снова на разорение, сын его, Александр, защищал западные части русской земли, Новгород и Псков, от троих врагов — шведов, немцев и литвы. В 1240 году шведы приплыли к устью реки Ижоры в Неву с целью воевать Новгородскую землю и обращать жителей в римско-католическую веру, к чему уговаривал их папа. Александр Ярославич с небольшою дружиною поспешил навстречу неприятелю и 15 июля нанес ему совершенное поражение, заставил бежать и отбил охоту латынить русских людей; за эту-то победу князь Александр Ярославич и называется Невским.
Восточное прибрежье Балтийского моря, где теперь губернии Лифляндская и Эстляндская, издавна находилось в русской зависимости; та часть, где был построен Юрьев, или Дерпт, находилась в зависимости от Новгородского княжества, другие части — от Полоцкого. Туземцы финского, или чухонского, происхождения, ливы и эсты не были еще все покрещены, особенно жившие у самых берегов моря, и берег не был укреплен, на нем не было русских городов; это происходило оттого, что новгородцы были народ торговый, любили ездить только туда, где им было больше барышей; Полоцкое же княжество ослабело от междоусобий, да и вообще земли было много, а народу мало. В 1158 году к устью Западной Двины прибит был бурею корабль немецких купцов (из города Бремена). Немцы завели мену с жителями, нашли ее выгодною и стали приезжать уже нарочно сюда, заметили, как выгодно утвердиться на устье такой большой реки, заметили нерадение русских, которые не поспешили сделать этого прежде, и выпросили у полоцких князей позволение завести себе постоянную контору.