— Ты задолжал им, этим кровожадным людям?
— В общем, да.
— И сколько тебе нужно?
— Достаточно, чтобы скрыться как можно дальше и как можно быстрее. Я должен бежать сегодня же: поездом в Бристоль, оттуда пароходом на континент.
— То есть ты собираешься бежать, чтобы не отдавать долг?
— Слово долг не совсем… В любом случае, если я исчезну, у них не будет повода создавать неприятности нам обоим.
— Почему они должны создавать мне неприятности, что бы ни произошло? Это как-то связано с дядюшкой Годфри — всплыло что-то из прошлого, и теперь ты в опасности?
— В некотором роде так и есть, однако я сам навлек на себя эту беду, — он снова взглянул на окно, а потом на тарелку и отодвинул ее от себя. — Увы, кусок не лезет горло. Я голоден, но не могу ничего съесть.
— Эта тайна как-то связана с гробами в пещере у моря? С говорящим мертвецом?
Кузен вскинул голову, вытаращив глаза. Казалось, он сейчас бросится наутек.
— Да, — сказал он наконец. — Это тебе тоже птичка сказала? Что еще она тебе начирикала? Очень надеюсь, что ничего. Ты уже знаешь то, что знать не должна, и все же это лишь небольшой кусочек всей правды. Не шути с этим, Элис, ради всего святого.
— Я ничего не знаю, кроме того, что в пещере сейчас пусто, все смыло приливом. А они могут туда вернуться, эти мертвецы?
— Нет, не вернутся. Твое неожиданное появление в Мористом расстроило все их планы.
— Их планы. Какие у мертвецов могут быть планы? Ты, должно быть, имеешь в виду это общество головорезов. Кто они, эти люди? Можно решить дело миром?
— Нет. Слово «мир» к ним ни в коей мере не относится.
— А этот мерзкий барон, он член Общества?
— Нет, не совсем. Скорее наемный работник, хотя и очень опасный. Я вижу, что ты уже слишком глубоко погрузилась в эти дела, а это рискованно, — он подался вперед и прошептал: — Больше никогда не говори никому о бароне. Элис, умоляю тебя. Не связывайся с ним. Если он заговорит с тобой обо мне, вали все на меня. Если нужно, брось меня на растерзание. И ради бога, забудь то, что, как тебе кажется, ты знаешь.
— Возможно я так и поступлю, но скажи мне: дядюшка Годфри состоял в этом Обществе?
Коллиер Боннет молча посмотрел на нее и наконец ответил:
— Да, но Общество существовало уже много лет, когда он туда вступил. Вот, я честно ответил на вопросы следствия, и мне нечего больше сказать об этих людях, кроме того, что они меня убьют, если я выдам их тайны, и этим они не ограничатся. Чтобы спасти нас всех, чтобы они навсегда забыли о Мористом, мне необходимо исчезнуть, как я уже говорил. Ничто другое не поможет.
— Я тебе верю, — сказала Элис, — хотя предпочла бы, чтобы все было иначе.
Кузен откинулся на стуле, сложил ладони и уставился в окно.
— Мне кажется, шторм миновал. В здешних краях после летнего шторма часто приходит туман.
Элис долго смотрела на Коллиера, а потом открыла сумочку и заглянула в нее.
— У меня здесь чуть больше пятидесяти фунтов ассигнациями. Я с радостью дам их тебе не в долг, а в подарок, — она вынула деньги, сложила купюры пополам и передала ему их под столом. — Возьми.
Он замялся, открывая и закрывая рог, как вытащенная из воды глубоководная рыба, потом подчинился, осторожно взял деньги и сунул их в карман сюртука.
— Дорогая Элис, благодарю тебя от всего сердца, однако я должен дать тебе кое-что взамен. Тот человек снаружи на нас сейчас смотрит?
— Нет, — ответила Элис, покосившись на улицу.
— Будь добра, передай мне под столом свой шарф.
Она выполнила просьбу, и, не отрывая глаз от ее лица, кузен повозился под столом и передал ей обратно шарф с тяжелым предметом внутри. Она нащупала в складках контуры пистолета и быстро спрятала в сумочку, просто чтобы скрыть от посторонних глаз.
— У меня вовсе нет необходимости… — начала она, но Коллиер жестом призвал ее к молчанию.
— Не говори о необходимости, Элис. Ты слишком мало знаешь для этого. Буду бесконечно счастлив, если через неделю услышу, что необходимости не возникло. Но если возникнет, а у тебя его не окажется, я сам перережу себе глотку, прежде чем эти дьяволы до меня доберутся.
— Не говори так!
— Я уже сказал, Элис. Этот пистолет называется «миротворец» — короткоствольный револьвер, когда-то он принадлежал нашему общему дядюшке. В нем шесть патронов, у меня больше нет. Все эти годы он сопровождал меня в моих путешествиях. Держи его при себе, однако предупреждаю: у него такая отдача, что руку можно вывихнуть. Ты стреляла когда-нибудь из тяжелого пистолета?