— Одним словом, этот журнал не может существовать, — потряс головой Сент-Ив. — Не верю ни на секунду, что он настоящий.
— Вера! — воскликнул Форт. — Вера — второе пугало, на мой взгляд, почти столь же зловредное, сколь и часы на стене. Если вы не верите тому, что держите в собственных руках, возможно, вам это снится.
— Возможно. Это самое простое объяснение всему происходящему.
— Потрясающе! — сказал Форт. — Если это сон, прокатитесь вниз по реке в вашей гондоле, как Моисей. Во сне будет на редкость весело. Но не так весело, если вы не спите и за вас возьмется сила тяжести. Вы что, как Галилей, готовы отдать все за то, что считаете истиной?
— Только не за такую истину, нет, сэр.
— Молодец. Истина скользка, как угорь, в лучшем случае.
— Вот истина, черт ее подери, — вмешался Крижанек. — Я изложу вам это дело просто, профессор, — только факты. Там, в библиотеке, в которую можно войти через эту удивительную дверь, идет 1906 год. Рассказ, проиллюстрированный на обложке этого журнала, еще не написан. Автор, некий Джек Оулсби, еще не знает, что когда-нибудь напишет такой рассказ, а тем более продаст его в «Графику». Но он его совершенно точно напишет, если мы немедленно покинем этот дом. Если мы этого не сделаем, он никогда не узнает нашу печальную историю, — поляк развел руками и пожал плечами. — Короче говоря, — он повернулся к Форту и повысил голос, — нам пора заняться другими пузырями помимо этого, болтающего тут перед нами, — он встал из своего кресла и уставился на Форта, проверяя, насколько того задело его замечание, но хозяин кабинета жестом велел ему сесть.
— У профессора разыгралось любопытство, Роджер. У него еще остались вопросы. Умерьте свое нетерпение, друг, — Форт взял трость, прислоненную к столу, и постучал ею в пол. Послышались шаги, и шесть дикарей молча вошли в дверь, явившись на стук трости Форта. Вели они себя не слишком дружелюбно, хотя и без враждебности, однако само их присутствие выглядело зловещим.
Сент-Ив догадался, что резные деревянные головы, которые дикари носили на шее, изображали самого Форта, что почему-то показалось ему смешным. Он поспешно просмотрел рассказ в журнале, где повествовалось о том самом приключении, которое они с Хэмпсоном переживали в данный момент: открытие каменных столбов, воздушный источник, двоякодышащая рыба, подъем на воздушном шаре. И все с превосходно прорисованными иллюстрациями. Излагалась даже история злосчастного бегства Крижанека через луг. Обнаружил Сент-Ив и иллюстрацию с видом комнаты, где они находились, достаточно похоже изображавшую самого Форта, который, сидя в своем кресле, смотрел на карманные часы.
— Мне кажется, вы знакомы с автором, профессор, — сказал Форт.
— Да, очень хорошо, но не с иллюстратором — не вижу здесь его имени.
— Вы сами отдадите этот журнал мистеру Оулсби, чтобы текст и картинки можно было опубликовать именно в этом номере.
— Может быть, и нет, — сказал Сент-Ив.
— И все же отдадите, ибо Джек Оулсби должен описать ваше приключение и продать рассказ в «Графику», а я должен найти его в ходе моих изысканий через много лет, чтобы подготовиться к вашему прибытию. Я, видите ли, принес два этих кресла, заботясь о вашем удобстве. Короче говоря, если бы вы не отдали журнал мистеру Оулсби, никто из нас здесь бы не сидел.
— Но если вы будете держать нас в этой комнате, кривляясь, как обезьяна в зоопарке, мы опоздаем! — рявкнул Крижанек. — И что тогда? Превратимся в пар?
— В пар? Это, пожалуй, маловероятно, — Форт пошевелил пальцами, словно изображая паука на зеркале, и пристально посмотрел на Крижанека. — У меня к вам предложение, — обратился он к Сент-Иву. — Рассмотрите такую возможность — создать собственную реальность, вместо того, чтобы улетать на своем воздушном шаре. Почему бы не воспользоваться редкой удачей и не продлить пребывание на нашем гостеприимном острове? Я видел, как у вас блестели глаза, когда вы рассматривали мои препараты. Что, если я скажу вам, что в двух днях ходьбы отсюда пасутся мамонты? А они, знаете ли, действительно пасутся — и это еще не все здешние чудеса. Улетите — и такой возможности больше не представится никогда.
Сент-Ив обнаружил, что услышанное едва не лишило его дара речи. Он отогнал от себя искушение и возразил:
— Но остров движется. Два дня легко могут превратиться в два месяца или в два года.