В СНОДЛЕНД
— Пока никого! — громко прошептал почти невидимый в утренних сумерках Эдди со своего поста у высокого чердачного окна. Он наблюдал за домом и освещенной луной аллеей вистерий, балансируя на узкой площадке с укрепленным на ней поворотным краном с блоками для подъема грузов в амбар. Клео стояла рядом, держа брата за рубашку.
К площадке крана вела деревянная приставная лестница. Кран годился для многого, в том числе и для быстрого спуска на землю, однако подобные номера не одобрялись, и потому устройство использовалось лишь внутри амбара, в основном для подъема тяжелого седла на спину Доктора Джонсона. Эта процедура была завершена минут десять назад, и теперь готовый к походу слон, озаряемый светом двух масляных ламп, доедал остатки фруктов, сухого хмеля, сахарного тростника и позавчерашнего хлеба из пекарни. Закончив жевать, он выпил разом половину корыта, потом облил себя водой из хобота — исключительно для забавы, — а затем отошел и наложил огромную кучу на сено.
— Виллум вышел, — сообщил сверху Эдди. — Ждем отца.
Ларкин и Финн, ждавшие у двери амбара, помахали мальчику, подтверждая, что услышали его.
— Ты ведь любишь мисс Элис, а? — спросила Ларкин Финна, державшего повод Джонсона. — По твоему лицу все видно.
— С чего ты взяла? — сделав безразличный вид, спросил Финн. — Она замужем за профессором. Мне нельзя ее любить. Это неблагородно.
— Врешь ты все. Сам знаешь. Ты к ней неравнодушен, Финн. Она настоящая леди. Тогда, в Лондоне, видела меня первый раз, но была ко мне добра, да и дядюшка Гилберт тоже, взял меня в дом, как родную. Мой папаша, пьянчуга-старик, тогда уже два года как помер, а мать свою я и не помню.
— Не скучаешь по вольной жизни на реке? — спросил Финн. — Я вот не скучаю.
Ларкин уклончиво пожала плечами и признала:
— Немного. Только это все уже в прошлом. Прошлое меня не заботит. Вот что мне не нравится, так все эти нынешние разговоры о ведьмах.
— Это же чепуха! — зашипел Финн. — Все неправда.
— Всем плевать, что правда, а что нет. Я слыхала байку об одном старике из Эссекса, колдуне. Его бросили в реку, чтобы вывести на чистую воду. В итоге он умер, а тех, кто его топил, отпустили. Ты слишком долго живешь среди порядочных людей, Финн. Ты не знаешь, что народ попроще выделывает.
— Я знаю больше, чем тебе кажется, Ларкин. Но понимаю, о чем ты. Клео и Эдди, пожалуй, лучше не знать о том, как топят колдунов.
— Может, и так. Я вот что говорю: если они убили этого бедолагу Генри и сказали, что он сам повесился, так и с Элис так же поступят. Не надейся, что не посмеют.
— Я знаю, что не посмеют, — ответил Финн, — потому что я не позволю.
— Вот именно, — сказала Ларкин, пристально глядя на него. — И я о том же, — лицо воспитанницы Гилберта Фробишера внезапно стало суровым. На нем читалась не только решимость, хотя этого-то ей было не занимать, но и нечто гораздо более опасное, неожиданное на лице такой щуплой маленькой девочки.
— А вот и отец! Садятся в коляску, — громко прошептал Эдди. — Уехали! — он начал медленно, дожидаясь устремившуюся следом Клео, спускаться по лестнице. Оказавшись на полу, дети побежали к двери амбара и поднялись на площадку, а оттуда забрались в седло Доктора Джонсона.
— Я буду править, — Ларкин взяла вожжи. — Боггс научил меня ездить в коляске и карете, а слоны, ясное дело, не сильно от них отличаются.
Финн согласился при условии, что он будет держать повод, и они выехали из амбара. Небо на востоке покраснело, но было еще довольно темно. Они сразу отправились в путь, но слон не успел пройти и десяти шагов в сторону аллеи вистерий, как из дома показалась миссис Лэнгли. Она вышла на дорогу перед Доктором Джонсоном и подняла руку. Слон послушно остановился.
— Знаю, что вы задумали, не сомневайтесь, — объявила она детям. — Слышала все ваши разговоры вчера вечером, но думала, вы играете, иначе приковала бы вас всех цепями к кроватям. Профессор ничего подобного не разрешал, и вам это прекрасно известно, раз вы выбрались тайком, как только он скрылся с глаз. Сию минуту возвращайтесь в амбар. Поставьте Джонсона в стойло и приходите завтракать.
Крайне недовольные Ларкин, Клео и Эдди слезли на землю, а Финн с явным облегчением повел животное обратно, крикнув:
— Я позабочусь о Джонсоне!
В амбаре Финн принялся снимать тяжелое седло со спины слона с помощью крана. Эдди, Клео и Ларкин побрели в дом. Через десять минут, закончив работу, парнишка остался один. Он выглянул за дверь амбара и, убедившись, что никого вокруг нет, а на востоке уже занимается заря, припустил со всех ног к дороге, нырнул в лес, а там, уже особо не торопясь, побежал дальше, к броду перед запрудой. Перебравшись на противоположный берег, даже не замочив ботинок, Финн побежал вниз по течению реки, оставляя Айлсфорд и старый мост позади слева. Справа пробивался сквозь листву бледный свет зари.