Вместе с тем, достигнутое нами понимание может служить критерием того, насколько хорошим или плохим является каждое конкретное государство, то есть, оно позволяет нам установить, в какой степени чиновники данного государства способны выполнять функцию защиты интересов общества. Однако, не существует никакого априорного правила, следуя которому можно создать хорошее государство. Невозможно найти двух таких эпох или мест, в которых бы существовали совершенно одинаковые общества. Разность условий обусловливает различия последствий, приносимых совместной деятельностью, и различия в знании этих последствий. Кроме того, различными бывают и средства, при помощи которых общество определяет, служит ли правительство его интересам. И выявление лучшего из государств возможно только по формальным критериям. На практике же, рассматривая конкретные организации и структуры, невозможно сказать, какая из реально существующих форм государства является лучшей: по крайней мере, подобный вывод нельзя будет сделать до тех пор, пока не настанет конец истории, после чего можно будет сопоставить все когда-либо существовавшие формы. Формирование государств должно являть собой некое экспериментирование. Метод проб и ошибок в той или иной степени будет слепым и случайным, потребуется непредсказуемый процесс подгонки, где-то придется продвигаться вслепую, на ощупь, не понимая истинных намерений людей и не имея четкого представления о том, каким должно быть хорошее государство в данном конкретном случае — даже если таковое уже сформировано. Не исключено также, что данный процесс будет осуществляться с большей степенью осознанности, с пониманием того, какие условия должны быть соблюдены. Но и в этом случае речь идет всего лишь об экспериментировании. А так как условия и самой деятельности, и ее исследования, познания находятся в постоянном изменении, любой эксперимент придется проделывать сызнова; поиски государства надо будет периодически возобновлять. Повторим, что если не считать некоторых формальных условий, кои необходимо будет соблюдать, мы не имеем никакого представления о том, что уготовило нам будущее. Не дело политической философии и политической науки — решать, каким должно быть государство вообще. Однако, эти дисциплины способны оказать помощь при создании методов, благодаря которым экспериментирование будет осуществляться не столь слепо, в меньшей мере будет делом случая и в большей — делом разума, так что люди смогут учиться на собственных ошибках и извлекать наибольшую пользу из своих успехов. Одним из камней преткновения, препятствующих упорядоченным и планомерным изменениям, является вера в политическую неизменность, проверенность временем некоторых форм государства, созданных нашими отцами и освященных традицией; наличие подобных препятствий способно спровоцировать мятеж и революцию.
Подытоживая ход нашего рассуждения, попробуем внести ясность в сказанное, суммируя предыдущие доводы. Универсальной чертой поведения всех вещей является то, что их действия осуществляются во взаимосвязи с действиями других вещей. Подобные действия приводят к тем или иным результатам. Некоторые из результатов совместной деятельности людей попадают в поле нашего восприятия, то есть делаются объектами осмысления. Это создает возможность целенаправленной деятельности, планирования, разработки определенных мер и средств, призванных обеспечить получение желательных и устранение нежелательных последствий. Таким образом, восприятие последствий порождает общность интересов; то есть все, кого затрагивают данные последствия, волей-неволей оказываются вовлечены в деятельность всех тех людей, кто так же, как и они сами, причастен к данным результатам. Иногда подобные последствия распространяются только на тех, кто непосредственно участвует в порождающих их действиях. В иных случаях они выходят далеко за пределы круга лиц, непосредственно вызвавших их. Так возникает два типа интересов и два типа регулирования, имеющего целью скорректировать последствия данной контролируемой деятельности. В первом случае, заинтересованность в последствиях и контроль над ними является уделом тех, кто непосредственно вовлечен в них; во втором случае, они распространяются и на тех людей, кто не принимает непосредственного участия в данных действиях. В таком случае, если интерес, обусловленный влиянием на них данной деятельности, и может возыметь какое-то практическое значение, то только как такой контроль над порождающими данные последствия действиями, осуществление которого достигается косвенными средствами.