Одним из условий возникновения сообщества является ассоциированная или совместная деятельность. Но сама по себе ассоциация есть нечто физическое и органическое, а жизнь сообщества является нравственной, то есть основывается на эмоциях, разуме и сознании. Человеческие существа соединяются в процессе своей деятельности так же непосредственно и бессознательно, как атомы, звездные скопления и живые клетки; и так же непосредственно и бессознательно, они расстаются и взаимооталкиваются. Они поступают так согласно собственному строению: мужчина объединяется с женщиной, младенец ищет материнскую грудь, готовую удовлетворить его потребность. Все это осуществляется ими в силу внешних воздействий: так соединяются и разделяются атомы под влиянием электрического заряда; так жмутся друг к другу овцы, спасающиеся от холода. Совместная деятельность не нуждается ни в каких пояснениях; все совершается так, как положено. Но как бы обширна ни была совместная деятельность, сама по себе она не порождает сообщества. Думающим и наблюдающим существам, идеи которых поглощаются импульсами, становясь чувствами и интересами, «мы» кажется чем-то столь же неизбежным, сколь и «я». Но «мы» и «наше» существуют только там, где последствия объединенной деятельности воспринимаются как объект желаний и усилий, подобно тому, как «я» и «мое» возникают лишь в качестве сознательно утверждаемой или требуемой определенной доли общей деятельности. Независимо от того, насколько органичными по происхождению и надежными в функционировании являются человеческие ассоциации, в подлинно человеческие общества они превращаются лишь тогда, когда предсказуемые последствия их деятельности являются предметом оценки и объектом устремлений. Даже если бы «общество» являлось тем организмом, каким представляют его себе некоторые авторы, оно не имело бы права называться обществом. Контакты, взаимодействия происходят de facto, и следствием их является возникновение взаимозависимости. Участие же в деятельности и совместное пользование ее плодами есть нечто большее, чем это. Эти последние предполагают наличие коммуникации как предпосылки тех или иных контактов.
Совместная деятельность есть факт человеческой жизни; но если она ничем не дополняется, ей приходит конец — столь же неизбежный, сколь и конец любого другого вида взаимодействия (например, взаимодействия железа с кислородом воды). Все происходящее при таком взаимодействии, целиком поддается описанию в терминах обмена энергией или — в случае, когда речь идет о человеческих взаимоотношениях — обмена силой. И лишь в условиях существования знаков или символов самой деятельности и ее последствий появляется возможность рассматривать этот поток энергии извне; в этом случае он может быть выделен в качестве предмета анализа, оценки, будучи превращен в нечто регулируемое. Молния ударяет в дерево или камень, сокрушая его, а разлетающиеся части еще долго продолжают взаимодействовать между собой. Когда же мы имеем возможность представить отдельные фазы данного процесса с помощью знаков, в картину вмешивается некая новая среда. Поскольку символы связаны между собой, выделяющиеся в описанном процессе важные взаимосвязи событий подвергаются описанию и сохраняются, наделенные неким смыслом. Это делает возможными воспоминания и предвидения; новая среда облегчает расчеты, планирование и способствует появлению нового типа деятельности, вмешивающегося в происходящее дабы скорректировать ход событий в сторону предсказуемого и желательного.