В.С. Степин
(академик РАН, научный руководитель Института философии РАН)
<Род. – 19.08.1934 (Брянская обл.), Белорусский ГУ – 1956, к.ф.н. – 1965 (Общеметодологические проблемы научного познания и современный позитивизм: Критика некоторых основных идей неопозитивистской гносеологии и методологии в аспекте отношения позитивизма к специальным наукам), д.ф.н. – 1975 (Проблема структуры и генезиса физической теории: Содержательные аспекты строения и эволюции теоретических знаний), чл.-корр. АН СССР – 1987, действ. чл. РАН – 1994.>
Я солидарен с тем, что сказал Владислав Александрович относительно фундаментальности этого труда. Действительно, читаешь книгу с удовольствием. Исследование построено на анализе конкретного исторического материала. Я знаю, что Теодор Ильич затратил огромный труд и время на изучение и анализ исторических документов, относящихся к обсуждаемой теме. Он работал в библиотеке бывшего ИМЛ, сегодня – это библиотека РСГУ, работал очень интенсивно и напряженно на протяжении многих месяцев. В результате появилось уникальное исследование, которое дает историческую реконструкцию логики и истории ревизионизма. Я подчеркиваю, что в книге дана историческая реконструкция. Это – не просто эмпирическая, описательная история, а теоретическое исследование, которое базируется на огромном историческом материале.
В книге затронуты проблемы, которые имеют не только историческую значимость, но важны и для нашей сегодняшней жизни. Не секрет, что и сегодня есть многочисленные адепты догматизированного марксизма, у которых само название книги «Оправдание ревизионизма» будет вызывать идиосинкразию. В недавнем прошлом само понятие «ревизионизм» имело устойчиво негативную окраску; воспринималось как антипод ценностям марксизма. Такое отношение было естественным результатом крайней идеологизации марксистского учения. В принципе, если исходить из идеи, что марксизм является наукой, то, как и всякая наука, он должен развиваться, ставить и решать новые проблемы, при этом его фундаментальные теории могут модернизироваться в ходе развития. Критика исходных положений той или иной научной теории, их пересмотр (ревизия) выступают необходимым условием развития науки. Но иное отношение возникает, если марксизм рассматривать только как идеологию. В этом случае его положения канонизируются, и попытки их пересмотра воспринимаются как недопустимое покушение на символы веры. Взаимоотношение науки и идеологии – это достаточно сложная проблема, которая нуждается в особой проработке.
Применительно к истории марксизма в России не следует думать, что акцент на идеологической стороне марксизма и его канонизация произошли в сталинскую эпоху. Эта проблема возникала на разных этапах распространения марксизма в России и была связана с практикой его применения как программы революционного действия. Здесь уместно напомнить о кантовском различении теоретического и практического разума. Теоретический разум всегда рефлексивен, критичен по отношению к ранее созданным теоретическим концепциям, всегда готов проблематизировать их основания, чтобы создать новые теории. Но практический разум ориентирован на конкретное действие, а для успеха деятельности необходимо убеждение в правильности принципов, на основе которых формируются цели деятельности, ее стратегия. Известно, что после революции 1905 г. Луначарский писал, что для успеха революции необходимо убеждение широких масс в правильности марксистского учения. А поскольку научная составляющая этого учения сложна и требует для понимания соответствующего уровня образования, рабочему классу необходимо преподносить марксизм как особый тип веры. И Луначарским был сформулирован тезис «Марксизм – религия рабочего класса». Ленин критиковал эти идеи, но на практике во многом их реализовывал. В такой стране, как Россия, где особую роль играла православная вера, марксизм утверждался как идеология широких масс в качестве своего рода «квазирелигии». Акцентирование идеологической компоненты сопровождалось упрощением и догматизацией марксизма, канонизацией его положений. Любое критическое отношение к ним квалифицировалось как ревизионизм, а ревизионизм, в условиях, когда марксизм стал государственной идеологией, воспринимался в качестве антипартийного и антигосударственного деяния.