— К этому добавим подделку и использование фальшивых документов, организацию международного перелёта по этим документам. И, как вишенка на торте, — соучастие в убийстве, уже после факта.
— Вы не представляете, с кем имеете дело.
— Забавно, но твой тупоголовый сын сказал мне то же самое. Знаешь, что я ему ответила? Что знаю. Очень хорошо знаю. А теперь ты имеешь дело со мной.
— Вы имеете право хранить молчание...
Когда Ева закончила зачитать Фиби Харпер её права, она отправила мать и сына в участок в разных машинах.
Рео подошла, явно довольная:
— Ну, это было захватывающе. И тебе, наверное, будет приятно узнать, что Копекни уже увидел трансляцию. Маленькая птичка шепнула мне, что он уже подал прошение об отводе. Не будет он этим заниматься. И его фирма тоже не будет.
— Она наймёт кого-то другого.
— Конечно, но не того уровня, Даллас. Это имеет значение. После такого шоу ни одна уважающая себя фирма не захочет с ней работать. То, что ты включила Надин и устроила прямой эфир? Гениально, — она подняла руку для пятюни.
— Дополнительный уровень страховки. Пибоди, сфотографируй эти кошачьи царапины, прежде чем использовать исцеляющий прибор. А теперь пойдём жарить их.
По пути к машине Ева связалась с Рорком:
— Они в изоляторе. Спасибо за помощь.
— Всегда рад. Будешь проводить допрос?
— Через пару часов. Сначала — оформление, потом отчёт. Начнём с мелкотни — телохранитель, айтишник. Потом попрошу Миру, и буду прыгать между мамочкой и сынком, если придётся. Начну с него — он слабее.
— Если смогу, загляну. Неделя выдалась длинная, не откажусь от веселья.
— Увидимся, если увидимся. — Она отключила ’линк. — Рео! Выезжаем!
— Я могу составить отчёт — красиво и официально, — сказала Пибоди, садясь в машину.
— Да, можешь. Но этот я хочу сама. Ты напишешь свою часть. И не забудь про царапины.
— Они жгут.
— Бывало и хуже, — Ева пожала плечами. — И знаешь, удивительно, как будто гора с плеч свалилась. Давай, займись нашей "низко висящей ягодкой", посмотрим, что у нас есть.
— Телохранителя я уже пробила. Мика Джессап, сорок лет. Глава службы личной безопасности Фиби Харпер. Девять лет с ней, пятнадцать — в компании. Судимостей нет. Разведён, детей нет.
— Верность. А хакер?
— Макнаб сообщает: Шон Йе... Сейчас проверю... Двадцать шесть лет, фрилансер. Работал по контракту на Харпер Групп. Холост. Пара незначительных отметок.
— Деньги. Он быстро заговорит. Джессап — нет. Начнём с денег. Ты ведёшь.
— Ура!
— Что предложишь ему, Рео?
— Он нам как подарок с неба. Скинуть до проступка, шесть месяцев. Возможна амнистия — если даст нужные показания. Нам нужно доказать, что Харпер лично нанимала его, платила, отдавала указания и так далее.
— Согласна. Он — никто. Просто инструмент.
— И я так думаю. А вот с телохранителем сложнее. Если заговорит, даст полные показания, будет свидетельствовать — три-пять лет. Если нет — в два раза больше. А если участвовал в найме хакера или получении поддельных документов — от двадцати до двадцати пяти.
— А что насчёт самой Харпер?
— Считаем... — Рео начала загибать пальцы. — Скажем, пятьдесят. Да, пятьдесят лет — подходит. Начну с большего, учитывая ужасающий характер преступлений её сына. Если найдёт действительно крутого адвоката, возможно, скостим до двадцати, но я к этому не склонна. Залог — исключён. Не после такого. И она теряет те пятьдесят миллионов, что вносила за сына.
— Пятьдесят лет — меня устраивает. — Ева ответила на сигнал с панели. — Командор Уитни.
— Лейтенант. Отличная работа. Через час встреча с Кюнгом. Пресс-конференция.
— Сэр, со мной помощник прокурора Рео. Мы вырабатываем стратегию перед допросами. У нас четыре фигуранта...
— Прямая трансляция на "Канале 75" была прекрасна. А красота требует жертв. Цена — полный доступ для СМИ. Через час.
— Да, сэр, — отозвалась Ева и дождалась окончания вызова. — Чёрт подери! "Хорошая работа. Вот тебе наказание." Чёрт, чёрт, чёрт. Вы без меня поработаете с первыми двумя.
— Что? — Пибоди побледнела. — Ты хочешь, чтобы я пошла одна? Но почему я-то должна страдать?
— Могла бы сказать "потому что", — ответила Ева. — Возьми Макнаба на допрос техника. Они говорят на одном странном языке. А для охранника выдерни Дженкинсона. Если он не может, тогда Бакстера.
— Мне не быть плохим копом, да?