— Я был с друзьями, они подтвердят. Я просто ушёл. Я ничего не сделал.
— Ладно. Это по другому делу. Ты знаешь эту женщину?
Ева показала устройство.
Стэндиш посмотрел — не мельком, а внимательно.
— Нет. Она красивая. Слишком много макияжа на глазах, но под ним хорошее лицо.
— Не понимаю.
— Её убили прошлой ночью.
Если бы фарфоровая кожа могла побледнеть, у него она бы побледнела.
— Чёрт, мне жаль, но я правда не понимаю.
Ева прокрутила экран, показала снова.
— Как насчёт этого?
— Конечно, Девушка с жемчужной серёжкой. Великолепное произведение. Как Вермеер ловит свет, использует контраст, как она выделяется на тёмном фоне.
— Она была одета так.
— Как ... как модель художника?
Теперь на лице смесь удивления и интереса.
— Обычно, если хочешь учиться по образу, берёшь именно этот образ. Её лицо не совсем подходит.
— Где ты был прошлой ночью? С полуночи до четырёх?
— О Боже, руки дрожат, он спрятал их под стол. — Слушай, я ударил одного парня, это было глупо, но я никого не убивал.
— Скажи, где ты был.
— Я работал, в своей квартире. Я тоже рисую там. Работал с моделью, Кэрин Ллойд. Начали около девяти, до половины первого или часа. Потом она оделась — я делал этюд фигуры — немного поговорили, потом она ушла. Не помню точно время, но это было после часа, потому что почти два я уже закончил. Никуда не выходил. В здании есть камеры на дверях, проверьте.
— Хорошо. Дай контакт модели.
— Конечно, но не пугайте её, ладно? Она должна прийти позировать сегодня вечером.
Он достал устройство, нашёл контакт и дал им.
— Ты знаешь кого-то, кто работает с моделями для копирования?
— Нет. Не говорю, что никто не работает, но я не знаю никого. Просто пытаюсь стать лучше, сохранить работу, работать над искусством, держаться подальше от проблем. Родители меня поддерживают, но ударить Хармана? У меня условный срок.
Он попытался улыбнуться.
— Набираюсь смелости пойти к менеджеру галереи. Слишком долго боялся, но надо. Надо всё исправить — свои проблемы, отношение, шалости. Надо показать, что я серьёзно.
— Спасибо за время.
— Спасибо.
Он вернул стул и пошёл работать.
— Никакого заряда, — сказала Пибоди.
— Совсем нет. Проверим алиби и таймлайн жертвы: Ист Вилладж, потом Трайбека.
— Кайл Дрю, — сказала Пибоди, когда они шли к машине по влажному после дождя воздуху. — Тридцать восемь лет, смешанная раса, один брак, один развод, детей нет. Раньше имел успех, признание, продавал работы, женился на модели. Три года назад брак развалился, успех и продажи тоже. Сейчас он «бывший».
Ева заметила того же мужчину в тренчкоте, он тоже заметил её. Полблока между ними, Ева слышала, как он вздохнул и отвернулся.
— Могло быть и хуже — попасть, а потом упасть.
Ева наблюдала, как тренчкот влился в поток пешеходов на переходе и оглянулся на неё.
— Может, это достаточно, чтобы попробовать что-то новое — например, убить модель.
Хотя ей хотелось проследить за воришкой и устроить ему день не из приятных, она остановилась у машины.
Веселье придётся искать в другом месте.
— Если ни один из них не подходит, ищи художников-реставраторов. Всегда что-то чинишь. Может, пора создать своё? Копировать, чтобы показать, что ты лучше оригинала.
***
Это не заняло много времени — исключить Кайла С. Дрю, так как он открыл дверь своего впечатляющего лофта с правой рукой в гипсе.
Большой мужчина, он носил свои черные, как чернила, длинные дреды, свободно собранные в хвост. Он был одет в белую майку без рукавов и черные свободные штаны, а его синие глаза, похожие на раскаленный металл, долго смотрели на Пибоди и Еву.
— Полицейские? — его голос был мягким, словно сливки в чашке крепкого кофе. — Жаль, если только вы не хотите подзаработать моделями для художника. Интересные лица.
— Нет, спасибо, — кивнула Ева, заметив гипс. — Как это случилось?
— Разозлился и в стену кулаком врезался. Вот и получил урок, — хмурясь, ответил он.
— Когда это было?
— В субботу днем. В чем дело?
— Хотите поговорить здесь, на улице?
— Какая мне разница? Ладно.