— Мне нужно попросить тебя кое о чём.
Она закатила глаза.
— Ну вот, началось.
— Нет, нет. — Говоря, он достал оставшиеся деньги. — Просто нужно, чтобы ты сняла макияж.
— Зачем?
— Видение. Юная женщина, чистая красота. Там есть ванная. Средства для снятия макияжа, всё что нужно. И одежда тоже там. Я потом сам подберу головной убор. Шарфы. Он подошёл, взял их. — Чтобы прикрыть волосы.
— Что не так с моими волосами?
— Ничего. — Если, конечно, нравится колючий хаос с медно-розовыми прядями. — Но для этого этюда главное — лицо. Шарф подчеркнёт его.
— Как скажешь. Твои деньги.
Он лишь улыбнулся.
— Я уже знаю, что это хорошо потраченные деньги. Хочешь выпить? Может, бокал вина? Для новичка в моделинге это поможет расслабиться.
— Конечно, наливай, Джонни.
Он внутренне вздрогнул от «Джонни», пока она скрывалась в ванной, но открыл бутылку пюи-фюссе, а она крикнула из-за двери:
— Хочешь, чтобы я всё это надела? Оно точно не покажет все мои таланты. Но цвет красивый. Стильно.
Он сделал глоток вина. Обычно он не пил, работая, но сейчас признал за собой лёгкое волнение. Это знаменовало начало новой эры, которая, он был уверен, принесёт ему славу, которой он заслуживал.
Когда она вышла, его нервы мгновенно улеглись.
— Я знал. Знал, что ты идеальна. Вот, выпей вина, пока я подберу шарфы. Хочу, чтобы этот насыщенный синий лег рядом с твоим лицом, широкая полоса цвета с резкой границей к старому золоту остальной ткани, и чуть более светлый синий — лёгкий акцент на золоте жакета.
— Ты точно знаешь, чего хочешь. Это вино просто офигенное. Никогда такого не пробовала.
— Потом налью ещё. Да, синий низко на лбу и поверх ушей, золото — почти как тюрбан с концами, спадающими вниз.
— Откуда у тебя вообще такие идеи?
— Кто знает, откуда приходят идеи? Сними серьги и надень вот эти.
Она нахмурилась, глядя на предложенные.
— Эти как у старухи.
— Поверь, они в самый раз.
— Ты босс.
Он долго смотрел на неё, кивнул.
— Великолепно. Потрясающе.
Он подвёл её к табурету.
— Я поверну твое тело так, чтобы плечо было ко мне, а голову — ко мне. Три четверти. Чуть подними подбородок… да, вот так. Замри, ладно?
Он отступил, взял камеру.
— Зачем она?
— Поможет мне работать, когда тебя не будет. Теперь, не двигая головой и телом, поверни только глаза ко мне. Только глаза. Великолепные глаза. И чуть приоткрой губы. Не улыбайся, нет, не надо улыбки. Как будто ты делаешь вдох. Лучше. Ещё чуть.
Он сделал три снимка, потом отложил камеру.
— Можешь расслабиться, пока я смешаю краски. Потом нужно будет вернуться в позу и держать её.
— Вот уж не думала, что этим займусь сегодня ночью.
Он не хотел разговаривать — для него она была всего лишь образом, — но нужно было, чтобы она оставалась и была спокойна.
— Тебе нравится твоя работа? Секс-работа?
— Это способ жить. Я собираюсь подняться до верхнего уровня. Думаешь, я реально могу зарабатывать на этом?
Он улыбнулся, уловив в её голосе жадность.
— Уверен, что можешь. Давай вернёмся в позу.
Он помог ей устроиться, затем подошёл к холсту.
— Глаза на меня, только глаза.
Её взгляд не был столь выразителен, как у оригинала, а нос не столь изящен. Но эта работа будет его.
Он писал час с половиной, потом позволил ей размяться, пройтись по студии, прежде чем снова поставить в позу.
— Это как-то одновременно интересно и скучно. У тебя есть картины с голыми женщинами. Я могла бы так. Я хорошо выгляжу без одежды.
— Без сомнения.
Он работал над синим — свет, тени, мягкие складки ткани — и был доволен контрастом с её кожей.
Он писал ещё больше часа и едва сдержался, чтобы не рявкнуть, когда она шевельнулась.
Он отступил.
— Утомительно просто сидеть, да?
— Ага. Я уже задеревенела.
— У меня отличный старт. Даже больше. Ты была великолепна. Сделаем перерыв. Можешь выпить ещё немного вина.
— Не помешает.
— Встань, пройдись немного, расслабься.
Он налил вина и подсыпал в её бокал порошок, который сам приготовил.
— Вид из окна здесь отменный. Наверное, неплохо — быть богатым.
— Вот, держи. Выпьешь — может, еще полчаса позанимаемся. А потом отвезу куда скажешь.