— Они должны были их где-то заказать. Чёрт возьми, Рео, это... — Ева остановилась, провела рукой по лицу. — Я не на тебя кидаюсь. Это высокомерные ублюдки, с которыми я пытаюсь справиться.
— Понимаю. И я приберегаю этих высокомерных ублюдков для подходящего момента.
— Костюмы, они проработаны до мельчайших деталей, вплоть до чёртовых ленточек на обуви. Пибоди говорит, работа — настоящее мастерство.
— Она бы знала, — Рео сжала губы и кивнула.
— Леонардо согласен и оценивает, что если бы он делал их, взял бы около полумиллиона.
— Ты серьёзно?
— Так же серьёзно, как два трупа в морге. Этот парень не жалеет денег на убийства. Организован, богат, точен. Возможно, он шьет и сделал костюмы сам. Даже в этом случае ему нужны ткани. Но это низкая вероятность, учитывая, что он оставил тела — первое у дома владельца художественной галереи, второе — в галерее.
— Два на два, Рео. Он пойдёт на третий заход.
— Поняла тебя. — Рео вздохнула и, как и Ева, начала ходить по комнате. — Пришли мне данные, я буду продавливать. Но, Даллас, речь идёт не о часах, чтобы это провернуть, если получится. Это дни.
— Мне нужно только знать — да или нет. Приняли ли они заказы или нет? Если знаем это, можем давить сильнее, или я найду способ использовать это.
— Пришли данные. Я запущу процесс.
— Спасибо. И, эээ, удачи в суде.
— Мне удача не нужна. — Самодовольно улыбаясь, Рео поправила волосы. — У меня есть доказательства.
А у меня нет, подумала Ева, пряча связку обратно в карман и продолжая ходить.
Она снова попробовала нью-йоркское заведение и наткнулась на реального человека.
Продвигалась вверх по корпоративной лестнице, пока не достала того, кто отвечает за заказы на костюмы на заказ.
— Лейтенант, — мужчина по имени Родни Тристен с чёрной как смоль густой усами, серьгой в брови и тонкой вуалью презрения в голосе. — Понимаю вашу дилемму, но мы связаны клиентской тайной. Наши клиенты требуют абсолютной секретности при заказе костюма. Элемент неожиданности на маскараде — важен.
— У меня пара тел в морге, которые были очень удивлены. И от их имени я могу получить ордер.
— Пожалуйста, сделайте это. — Он махнул рукой, украшенной кольцами, которые могли бы служить кастетами. — Пока этого нет, я не могу предоставить клиентскую информацию.
— Попробуйте так: проверьте свои записи на наличие заказов на костюмы по двум образам, что я вам дала. Если заказы есть — скажите «да». Если нет — скажите «нет». Это не клиентская информация. Это да или нет. Если бы я спросила вас о костюме, вы бы ответили.
Он глубоко вдохнул, выдохнул так, что усы над верхней губой задрожали:
— Да, думаю, я могу поручить помощнику проверить. За какой период?
— Сколько бы заняло изготовление таких костюмов с уровнем детализации, который я описала?
— Это вопрос к главе дизайна.
— Забудьте об этом. Проверьте за год.
Он долго смотрел на неё с оттенком явной неприязни.
— Это займёт время.
— Если ваши записи в порядке, не так уж много. Я подожду.
Он поставил её в режим ожидания.
— Ты делаешь это дольше, чем нужно, потому что мне это нужно, ублюдок.
Смирившись, она налила ещё кофе, выпила, глядя в узкое окно. Нью-Йорк продолжал жить своей жизнью.
Она думала, что сейчас делает убийца. Рисует? Ищет следующую жертву? Она была уверена, что он уже выбрал третью модель. И костюм для неё тоже уже готов.
Сколько всего? Сколько он планировал?
Она села, закинула ноги на стол и изучала доску, пока с рабочего ’линка доносилась синяя индикация и какой-то жуткий флейтовый мотив.
Что его так тянет к этим двум портретам? Не к людям на них, нет, она в это не верила. Люди для него — просто средства. А две оригинальные модели умерли сотни лет назад?
Значит, нынешние тоже должны умереть. И именно от его рук — буквально. Потому что... они не могли пережить искусство.
Его искусство живёт, а они умирают. Это находило отклик в ней.
То, что представляли оригиналы, давно ушло. Но искусство живёт дальше. Так должно быть и с его творчеством, потому что...
— Он великий художник, ещё не открытый. Ладно, ладно. — Она отодвинулась от стола и снова начала ходить.
— Вот кто он. Они умирают, а его искусство восстаёт и живёт. Но почему именно эти два портрета?
Она подошла к доске и снова внимательно их изучила.