– Ну… да, наверное, так и есть. Меняй «загвоздка» на «возможный прорыв». С другой стороны…
– Сколько таких мастеров в Ирландии? Кто знает, но этот парень не будет связываться с кружевом деревенского уровня. Ему нужен кто-то с высокой репутацией.
Они спустились по ступенькам на уровень парковки Евы.
– Начни искать двенадцать лучших мастеров кружева в Ирландии. Или, чёрт возьми, тех, кто использует ирландский способ, нити, инструменты.
– Поняла. С чего начнём?
– Начнём с Трайбека, потом перейдём в Сохо. Там полно арт-галерей. Если пройдёмся, доберёмся до Виллиджа.
***
С точки зрения Евы, ни один исследуемый угол не был по-настоящему пустой тратой времени. Хотя часто именно так и ощущался.
Если расследование не давало твёрдых ответов, это тоже был ответ. А если в итоге оказывалась корзина с противоречивыми, множественными вариантами — значит, было из чего выбирать.
Хотя Харли Принс отличалась высокой степенью сотрудничества, её ответы были вполне типичными. В качестве управляющей галереи House of Art в Трайбеке она прекрасно разбиралась во всех художниках, чьи работы выставлялись в залах.
Она была около шести футов ростом — в своих башмаках на каблуках, а медно-рыжий вихрь кудрей на голове добавлял ещё пару дюймов. В чёрном обтягивающем платье она провела их по нескольким залам, где другие посетители бродили меж картин.
– Как видите, мы предлагаем разнообразие стилей, методов, техник.
– Как вы выбираете работы и художников?
– Мы в основном работаем через агентов или проверенных покровителей.
– Никого с улицы?
– Вы имеете в виду непредставленных или самоприглашённых авторов? Бывает. – С улыбкой она проводила Еву и Пибоди в другой зал, затем подвела к картине балерины на пуантах, рядом — танцовщица в прыжке, а ещё одна — в пируэте. – Эти работы принесла, так сказать, «надежда». Анкха Хаверснелл. Многие художники не имеют представителей, и мы, по крайней мере, стараемся взглянуть и оценить. В большинстве случаев работы нам не подходят, но время от времени находишь нечто замечательное.
– Они действительно замечательные, – сказала Пибоди. – Видна грация, движение, но и усилие, сосредоточенность.
– Именно так. – Харли сияла. – Вы рисуете, детектив?
– Нет, не особо. Просто восхищаюсь.
– Как и я. Эти работы выставлены всего несколько дней, но уже вызвали немалый интерес.
– А что насчёт тех, кого вы отвергаете? – уточнила Ева.
– Реакции бывают разные. Отказ — дело болезненное. Наш стандартный ответ — мы работаем через агентов. Конечно, не каждого представленного художника мы тоже принимаем.
– В любом случае — представленный или нет — кто-то выделился? Кто-то, чья реакция вас обеспокоила?
– О, Боже, лейтенант, бывает всё. Слёзы, отчаяние, гнев, оскорбления, даже угрозы.
– Какие именно угрозы?
– Самоубийство, или угрозы насилия. Например, что мне следует выколоть глаза, раз уж я и так слепа, или что они сожгут галерею дотла, прежде чем допустят, чтобы их искусство висело здесь.
– Вы сообщали об угрозах?
Покачав головой, от чего кудри затанцевали, она улыбнулась.
– Лейтенант, это вспышка страсти. Большинство из них делают эффектный выход, а многие возвращаются с новыми работами. Или отправляются по другим галереям. Некоторые возвращаются и говорят, что их приняли в другом месте. Я всем желаю удачи.
– Вернёмся к повторяющимся визитам. Кто-то, кто приходил снова, и снова был отвергнут. Мужчина, достаточно обеспеченный, чтобы позволить себе всё это.
Харли поджала губы.
– Бывают такие, кого я называю «любителями», которые могут себе позволить посвятить время хобби.
– Которые считают себя следующим великим открытием.
Она снова улыбнулась.
– Конечно. У нас была одна женщина, которая занялась акварелью в восьмидесятилетнем возрасте. Картины были вполне приятные. Она явно привыкла добиваться своего. Сначала предложила мне пять тысяч долларов, чтобы я приняла её работы, а когда я отказалась — сильно рассердилась. В следующий визит она предложила десять тысяч. А в третий — пригрозила купить галерею и уволить меня.
Харли пожала плечами.
– Я всё ещё здесь. Слышала, что другую галерею её работы приняли. Думаю, они были… компенсированы.
– Кто-нибудь ещё такой? Мужчина, который пытался подкупить, угрожать или запугивать?