— Костюмы действительно точные копии. Думаю, для этого нужна немалая сноровка. И список Харво… эти материалы? И дорогие, и эксклюзивные.
— Они должны были быть такими. Ему нужна точность.
— С одеждой — да. Но не с лицами. С ними он просто выбрал типажи.
Она посмотрела на доску, прежде чем выключить компьютер. — Верно.
— Для девушки — глаза, молодость и светлая кожа. Для парня — рост, юный вид и уверенность. Но он хотел именно живых моделей, по какой-то причине. Иначе он мог бы просто копировать с картин.
— Его картинам нужна была жизнь. — Она подошла к нему. — Их жизнь.
— В итоге они — жертвы его искусства. Ну, садись, ешь. К ужину можешь выпить ещё бокал вина.
Он убрал крышки.
Она увидела спагетти с фрикадельками. Во второй раз за вечер она подошла к нему и обняла.
— Это мелочи. Просто макароны с фрикадельками, но…
— Это уют.
— Именно. — Она вспомнила слова Пибоди. — И это любовь. Кстати… — Она отступила, достала из кармана деньги. — Спасибо за займ.
Он посмотрел на деньги, на неё, затем положил их себе в карман. — Без проблем.
Она засмеялась и схватила его за лицо, поцеловала. — Да, это так. Для нас обоих. Но мы сделали это. А теперь я голодна. Хотела купить шоколадку, когда закончила эту проклятую бумажную работу, но забыла.
— На спор?
Она усмехнулась: — Ха! Я не Сантьяго, чёрт побери, а воровка конфет. — Она намотала пасту на вилку и сунула в рот. Да, уют и любовь, подумала она. И правда, очень вкусно.
— Я спрятала конфеты в основании колёсика своего кресла. Идеальное место! Кто, чёрт возьми, станет откручивать колёсико у кресла ради шоколадки?
— Очевидно, ты.
— Да. — Она вонзила вилку в фрикадельку и внимательно посмотрела на него. — Ты не собираешься пробираться в мой кабинет и воровать мои конфеты, чтобы поддерживать форму, да?
— Дорогая Ева, я бы никогда не отказал тебе в конфете, правда?
— Вряд ли. И ты слишком ловок, чтобы меня дразнить. — Она ела, жестикулируя вилкой. — Там был большой жёлтый смайлик с глазами, которые шевелились. Ты знаешь, эти дрожащие глаза? Он смеялся, когда на него нажимали: «Ха-ха-ха. Ха-ха-ха».
Он рассмеялся — не насмешливо, а тепло и с признательностью. — Признаю, это хитро.
— Я называю это эскалацией. Как насчёт обмазать следующую шоколадку слабительным?
Он поморщился и поднял бокал с вином. — Немного перебор, не находишь?
— Возможно. Да, наверное. — Она снова намотала пасту на вилку. — Я что-нибудь придумаю.
— Несомненно. — Он протянул ей чесночный хлеб. — Можешь перестать прятать конфеты в офисе и просто носить их в кармане.
Она покачала головой. — Это вопрос принципа. Кстати, сегодня на улице у меня пытались вытащить кошелёк. Представляешь, какая идиотка?
Рорк улыбнулся ей: — Наверняка она сейчас сидит на нарах за решёткой и задается тем же вопросом.
— Ты когда-нибудь крал у копа?
— Конечно. — Он съел немного пасты. — Тоже ради принципа.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
После ужина Рорк переоделся из своего костюма владыки бизнес-империи в удобные брюки и рубашку. Когда он вернулся, Ева заметила чёрную кожаную куртку, которую он надел.
— Ты в куртке, потому что при оружии? — спросила она.
— Мы собираемся на Таймс-сквер, туда, где порнотеатры и секс-шопы. Так что да, при оружии.
Она только пожала плечами, когда они вышли. — Как будто ты никогда раньше не шатался по Таймс-скверу в районе порнотеатров и секс-шопов.
— К тому времени, когда я приехал в Нью-Йорк, у меня не было нужды потрошить карманы.
— Это не из нужды бы было.
Он улыбнулся и обнял её одной рукой. — Ах, ну она меня знает. Если бы я делал это ради забавы, выбрал бы место поинтереснее и прибыльнее. Или хотя бы посложнее.
Он подошёл к двери. — Если бы я встретил тебя в форме, у меня были бы мысли не о карманах.
Она бросила на него косой взгляд. — Думаешь, я не сделала бы из тебя уличного воришку, Эйс?
— Никогда не узнаем, да?
Она вышла, нахмурилась на ярко-красное двухместное авто. — Это не моя машина.
— Хочешь? — Взяв её за руку, он повёл к машине. Она только покачала головой и села внутрь.
— Новый модель, — сказал Рорк, заводя двигатель, который рычал, как лев. — Появится на глобальном рынке на следующей неделе.