Придерживая края капюшона и стараясь не сталкиваться взглядами с посетителями, подошла вплотную к барной стойке и ждала, когда хозяин освободится и обратит на меня своё внимание. Сначала он безразлично мазнул по мне взглядом, потом присмотревшись внимательнее, немного грустно улыбнулся и махнул головой куда-то себе за спину в сторону двери, ведущей на кухню. И движением ладони, показал пройти к нему. Когда зашла, он шепнул мне на ухо:
- Пройдешь насквозь кухню, и выйдешь через черный ход во внутренний двор. Он должен быть там.
- Спасибо, - лишь успела промолвить я, сквозь улыбку.
Сердце застучало быстрее от осознания, что успела. От заполнивших мою душу волнения и радости, еле удавалось себя сдерживать, чтобы сразу же не броситься бежать к нему. «Он здесь!» - не могла поверить в своё счастье, проходя через кухню, мне кое-как удавалось не сбить с ног поваров и не врезаться в мешки с продуктами. От волнения практически не разбирала перед собой дороги. Но вот уже достигла двери, ведущей на улицу, и вдруг мне на секунду стало страшно: «А если он будет не рад меня увидеть? А если не захочет со мной разговаривать? – Нет. Больше я не буду отступать!»
И набравшись смелости, толкнула дверь на улицу, оттуда на меня сразу пахнул ледяной ветер. А прямо перед собой увидела знакомую спину любимого мужчины. Молча сделала шаг вперед и дверь за моей спиной захлопнулась. Мужчина на моё появление даже не обернулся, продолжая рубить дрова. Я замерла, наблюдая за его ловкими действиями, любуясь, как напрягаются мышцы под его тонкой рубашкой. Вспомнила, как любила наблюдать за ним на рудниках. Так хотелось броситься к нему, обнять и расплакаться на его груди, вымаливая прощение. Но наяву я не решалась проронить хоть слово...
Неподалеку от него сидел уже заметно подросший тигренок, который во время моего появления точил зубы, грызя крупную кость. А сейчас сидел и переводил внимательный взгляд с меня на хозяина, словно удивляясь нашему молчанию.
- Раэн, - мой голос прозвучал неуверенно и тихо.
Мужчина как раз собирался замахнуться топором, чтобы разрубить очередное бревно. Но так и застыл с занесенным топором, в миг напрягшись всем телом. А потом, тряхнул головой, словно пытался сбросить наваждение. И собрался продолжить работу с прежним усердием.
- Раэн, прости... – любимый снова замер, – Я не должна была... Я больше никогда... - в мыслях прокрутить все, что собиралась ему сказать, было намного проще.
Но он и не дал мне возможности договорить. Я увидела, как он опустил руку, и топор полетел на землю. В два шага он преодолел разделявшее нас расстояние, даже не успела разглядеть его лица. Он крепко обнял меня и накрыл мои губы жадным поцелуем. В этом поцелуе были отражены все его чувства: радость от того, что я здесь; переживания за меня; его боль от моего исчезновения. Я дышала им, наслаждалась его объятьями, и понимала, что он простит или уже простил моё исчезновение и то, что не нашла сил рассказать ему обо всем сама... Но ребёнка. Когда я ему расскажу о том, что у нас мог быть малыш, но из-за моих ошибок он погиб. Как ему сказать об этом? Но как-бы это не было тяжело, это необходимо сделать прямо сейчас...
Любимый прервал поцелуй и просто молча и крепко обнял.
- Любимый, - голос дрожал, а в глазах стояли слёзы, я снова боялась посмотреть в его глаза, как тогда, когда должна была сообщить о том, что должна вернуться в свой мир, – после проведенного вместе дня я забеременела, - я уже отчаянно ревела, было невыносимо сложно произнести то, что собиралась, – но… но… не смогла сберечь нашего малыша...
Я со страхом ожидала его реакции, и мне показалось, что Раэн после моих слов, словно оцепенел, но меня из объятий не выпустил. Запрокинула голову и посмотрела в его глаза, в которых стояли слёзы. Он смотрел на меня. И по его взгляду я поняла, что он ощущает такую же боль от произошедшего несчастья, как и я... Любимый тяжело вздохнул, и с его ресниц слетели слезинки. Прижав мою голову к своей груди, сказал слегка дрожащим голосом:
- Мы переживем это вместе... – ему было тяжело говорить, голос слегка дрожал, – Мы теперь всегда будем вместе... Правда?
- Навсегда, - как молитву повторила я.
И окончательно разревелась не в силах бороться с той бурей чувств, что меня в этот момент охватили. Это были одновременно: облегчение от отступившего страха, что не простит; неимоверная горечь потери и еще больше накрывшее отчаяние от осознания собственной вины в случившемся; понимание, что сама себе не прощу своего предательства этого самого близкого и любимого мужчины. Как я могла хоть на секунду предположить, что смогу жить без него еще где-то? Только здесь, рядом с ним, в его объятьях мой дом.