Слезы кололи мой глаза, но я сморгнула их. Несмотря на то, что его слова заставили меня хотеть развернуться и сбежать из полицейского участка, я заставила себя оставаться на месте. Мне нужно было ему обо всем рассказать, а ему нужно было это услышать.
– Я не из–за этого сюда пришла. Пожалуйста, выслушай меня.
– Мне очень жаль, дорогая, но я не могу. – Он сделал шаг назад в свой кабинет и начал закрывать дверь, но я поставила ногу в дверной проем, чтобы его остановить. Боль промелькнула на его лице. Я могла сказать, что это убивало его также, как и меня.
– Пожалуйста, Бекка. Послушай меня. Твой отец не будет счастлив, если узнает, что ты была здесь.
– Я беременна, окей? – выпалила я слова. На долгую минуту они повисли в воздухе между нами, мой голос эхом раздавался в моих ушах. На лице Уайетта отобразилось множество эмоций. Шок, смятение, боль, а затем чистейшая радость. Его губы поднялись в улыбке, а мучение в его глазах было заменено ярким светом.
– Ты беременна. – его голос прозвучал приглушенно. – Ты уверена?
– Я всего лишь сделала тест несколько минут назад, а потом я пришла прямо сюда, чтобы тебе рассказать. – я зашла в его кабинет, и на этот раз, он не пытался меня остановить. Закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, пытаясь сохранить между нами как можно большую дистанцию. Учитывая то, как он на меня смотрел, я не была уверена в том, что смогу себя контролировать, если мое тело будет находиться ближе к нему. Все, чего я хотела: чтобы он прикоснуться ко мне, чтобы доставлял мне удовольствие, чтобы еще раз был внутри меня. Я носила его ребенка, и я была на сто процентов его. И я хотела показать ему это единственный способом, который знала.
– Я хотела прийти сюда, чтобы сказать тебе, что хочу сохранить ребенка. – сказал я после того, как глубоко вздохнула. Я знала это уже в тот момент, когда сделала тест, но это ощущалось слишком хорошо, чтобы произносить вслух. – Я больше не принимала никаких решений, но это единственное, что я знаю наверняка. Тебе не обязательно в этом участвовать, если ты не хочешь, но я подумала, что так или иначе ты должен об этом знать. Я имею в виду, что надеюсь, что ты будете участвовать в жизни ребенка. Но я пойму, если ты не захочешь.
Его улыбка стала еще больше.
– О, Бекка. Милая. Ты только что сделала меня самым счастливым человеком в мире. Конечно же, я буду участвовать в жизни нашего ребенка. Я бы и не сделал по–другому. И я сделаю все, что нужно, чтобы заботиться о тебе, если это то, чего ты хочешь.
Глава 12
В ту же ночь, после того, как уснули мои родители, я вылезла через недавно замененное окно в моей спальне, спустилась вниз по дереву, и побежала по подъездной дорожке туда, где меня ждал Уайетт, его машина работала на холостом ходу, стоя у обочины дороги. Было волнующе встретиться с ним таким образом, под темным покровом тихой и спокойной ночи.
Мы решили не говорить моим родителям о моей беременности, пока у меня не появится шанс пойти к врачу для официального осмотра. А еще мне очень хотелось купить нам немного больше времени. После того, как мой папа отреагировал на то, что нашел своего лучшего друга и свою дочь сразу после совокупления, я была уверена в том, что он не будет в восторге от новости, в которой говорится, что его друг поместил ребенка внутрь вышеупомянутой дочери.
По–видимому, с того инцидента он был вежлив с Уайеттом, но все изменилось. Больше не было никаких ночных посиделок по субботам за виски, никакого курения сигар, и никаких больше разговоров по душам.
Но это не означало, что Уайетт хотел приостановить все остальное. На самом деле, он, казалось, хотел проводить со мной время, хотя я не была полностью уверена в том, что происходило у него в голове. Хотел ли он все еще меня? Или это было только из–за ребенка? Полагаю, что достаточно скоро обо всем узнаю.
Он включил печку, когда я проскользнула на пассажирское сиденье, и выстрелил в меня своей сексуальной, однобокой ухмылкой, от которой меня обдало жаром с головы до ног. А его машина была наполнена его сосново–мятным запахом. Мне потребовался все мое самообладание, чтобы не соскользнуть с сиденья и забраться на него сверху, объезжая его во время всего пути к месту нашего назначения.
К месту, которое он держал в секрете.
– Куда мы едем? – спросила я, кода он повернул машину в сторону выезда из города, направляясь подальше от цивилизации. Я думала, что мы могли бы провести вечер, разговаривая в его доме, где мы могли бы обсудить предстоящие месяцы до родов, то, как бы мы преподнесли эту новость моему отцу, и где я буду жить после того, как родится ребенок.
Но Уайетт просто улыбнулся.
Двадцать минут спустя, я увидела, что он имел в виду, когда он остановил машину на стоянке рядом с государственным парком. Вокруг нас возвышались деревья, их ветви низко свисали из–за веса снега, а ясное небо над головой было усеяно мириадами мерцающих звезд. Уайетт заглушил мотор и повернулся ко мне с такой теплой улыбкой, что я думала, что растаю.
– Вот мы и приехали.
Я покусывала свою нижнюю губу.
– Несмотря на то, что этот парк прекрасен, я не очень понимаю, что мы здесь делаем. Снаружи холодно, и сейчас середина ночи.
– Конечно же, сейчас середина ночи. – Он мотнул подбородком в сторону задней части автомобиля. – Посмотри, что на заднем сиденье.
Повернув голову, я взглянула через свое плечо и увидела то, он чем он говорил. Я тяжело сглотнула, не смея надеяться, но все–таки надеялась. Там лежал телескоп, тот, который он принес в ночь моего восемнадцатилетия, когда я показала то, что к нему чувствовала. В ту ночь, когда я подумала, что он хотел меня так же, как и я хотела его. И сейчас я не знала, что означал тот факт, что он взял с собой телескоп. Определенно, он помнил, что случилось той ночью. Конечно же, он знал, о чем это заставило меня думаться.
– Телескоп? – шепотом спросила я. – Значит, ты не хотел со мной встретиться, чтобы поговорить о ребенке?
– У нас для всего этого есть время. – он протянул руку и сжал мое колено, и множество электрических импульсов прошло через мое тело. Он продолжал говорить, оставив свою руку на моей ноге, и все, на чем я могла сосредоточиться, было то место, где его пальцы касались моей кожи, даже если это было только через ткань моих джинсов. – Я вспомнил, что никогда не показывал тебе звезды, и подумал, что для нас было бы хорошо провести время вместе.
– Провести время вместе. – повторила я, как попугай. Мое сердце начало сильно биться, мой мозг отчаянно пытался понять, что он сказал. Пытался ли он просто быть милым, как он делал на тот мой день рождения? Или в этом было что–то большее? Я не могла сказать. Он не сказал ни слова о том, что произошло между нами несколько недель назад, и было трудно прочесть в его глазах больше, чем простую заботу обо мне. Но это не отличалось от его обычного поведения. Он всегда обо всех заботился. И до того, как он сорвал мою одежду и сделал меня своей, с его стороны было лишь проявление заботы, и на этом все. Мы снова к этому вернулись?
– Ты кажешься расстроенной. – тихо сказал он, как и всегда прочитав мое лицо и мои эмоции.
– Я не могу понять, что происходит у тебя в голове. – сказала я, у меня изо рта шел пар из–за холодного воздуха, просочившегося в машину. – У меня такое ощущение, что в комнате находится слон, и никто из нас его не замечает.
Он снова сжал мое колено и опустил на меня свой пристальный взгляд.
– Ты имеешь в виду то, что между нами произошло. Мне очень жаль, Бекка. Но, на самом деле, я – не тот человек, который любит говорить о своих чувствах.
– О чувствах? – мой мозг схватился за это слово. – Так, значит, есть... чувства?