— Почему непременно вы? Отравить ее мог и кто-то другой. Например, ее муж.
— Отец? Не смешите меня. Зачем отцу отправлять на тот свет Мэри? Он же ее боготворит. Потерял из-за нее голову.
— Но ведь в доме есть и другие?
— Старый дядя Родерик? Глупости!
— Разве можно в ком-то быть уверенным? Возможно, он неуравновешен в умственном отношении. У людей преклонного возраста часто возникают самые бредовые идеи. Например, он посчитает своим патриотическим долгом отравить эту хорошенькую женщину, которая в действительности является вражеским лазутчиком.
— Как интересно! — загорелась Норма, ее голос сразу стал совершенно нормальным.— Знаете, дядя Родерик в молодости имел много дел со шпионскими организациями и контрразведкой... Кто там еще? Соня? Конечно, она могла бы выступить в роли прелестной шпионки, но мне она кажется не совсем подходящей для этого.
— Ах, так? Да и потом, кажется, у нее нет особых оснований отравить вашу мачеху? Ну, а слуги, садовник?
— У нас постоянной прислуги нет, только приходящая. Ну и потом, как вы сами сказали, они не из тех людей, у которых могли бы быть для этого веские основания.
— Она сама могла это сделать?
— Наложить на себя руки? Как та, другая? Знаете, никогда не поверю, что Мэри способна на такую штуку. Она слишком разумна и уравновешена. Да и зачем бы ей это?
— Так вы считаете; если бы она захотела покончить с собой, она бы сунула голову в газовую плиту или легла бы в постель и приняла усиленную порцию снотворного? Так?
— Пожалуй, уж скорее так... Вот и получается, что это, должно быть, сделала я.
— Ага, меня весьма интересует ход ваших рассуждений. Похоже, что вы предпочли бы, чтобы именно ваша рука подмешала яд. Да, да, вам нравится ваша мысль.
— Какое право вы имеете говорить мне такие ужасные вещи?
— Потому что я считаю, что так оно и есть. Остаетря только решить, почему мысль о том, что вы пытались отравить мачеху, так вас приятно волнует.
— Это интересно, но неверно!
Сомневаюсь...
Она схватила свою сумочку и стала ее закрывать дрожащими пальцами.
— Я не намерена здесь дольше оставаться и выслушивать все те гадости, которые вы мне говорите.— Она подала знак официантке, которая тут же подошла к ней. протягивая счет.
— Разрешите мне,— сказал Пуаро, забирая листочки и доставая бумажник.
— Нет, я не хочу, чтобы вы за меня платили!
— Как угодно.
Он уже увидел то, что его интересовало: счет был за двоих,, выходило, что Дэвид, со всеми его высокими словами, не имел ничего против того, чтобы за него платила влюбленная в него девушка.
Получается, что эго вы приглашаете своего друга к завтраку?
— Откуда вы знаете, что я была не одна?
— Я же вам сказал, что Эркюль Пуаро все знает. Это моя специальность.
Я ухожу. сказала она, поднимаясь со стула,— я запрещаю вам следовать за мной.
— Сомневаюсь, чтобы мне эго удалось,— усмехнулся Пуаро,— не забывайте про мой преклонный возраст. Если бы вы побежали по улице, я бы ни за что вас не догнал.
Она его не слушала.
— Не смейте за мной ходить.
— Во. всяком случае, разрешите открыть для вас двери?
Он сделал это весьма изящно.
— До свидания, мадемуазель.
Она посмотрела на него с подозрением и торопливо пошла по улице, несколько раз оглянувшись на ходу, чтобы удостовериться, что он не идет следом. Пуаро оставался стоять на пороге. А когда она скрылась за углом, он вернулся в кафе.
— Какого дьявола все это значит? — пробормотал он про себя.
Официантка не проявила большого энтузиазма, заметив его возвращение, Она совершенно правильно определила, что этот посетитель не закажет ни коньяк, ни шампанское.
— Чашку кофе, пожалуйста.
Сердито поводя плечами, она удалилась, и через пару минут перед Пуаро стояла чашка коричнево-серой бурды. Отпив глоток, бельгиец поморщился.
— Какая гадость!
Поднявшись с места, он пробормотал про себя:
— Странная история. Очень странная.
Глава 9
Миссис Оливер сидела в автобусе. Она слегка запыхалась, потому что преследование молодого человека в действительности оказалось делом не легким. «Павлин» был необычайно энергичен. А миссис Оливер терпеть не могла быструю ходьбу. Пока они шли по набережной, она держалась от него примерно в 20 ярдах. У Черинг-Кросса он вошел в метро. Миссис Оливер юркнула следом за ним. Он вышел на Слоун-сквер и миссис Оливер тоже. Она встала в очередь на автобус через трех или четырех человек за ним. Он вскочил в автобус. Проявив чудеса проворства, она повторила то же самое. Сошел он на Нордзине, миссис Оливер там же. Он пустился в путаницу переулков между Кингс-Роуд и рекой и зашел на площадку строительного склада. Она постояла у входа, посмотрела, как он завернул за угол, и отправилась следом по дорожке. «Павлин» внезапно исчез. Только тут миссис Оливер постаралась определить, куда она попала.