Выйдя из ее тугого жара, он пристально посмотрел ей в глаза и начал медленно, но уверенно ее трахать. Все происходило не так, как он представлял себе их первый раз, но не мог сдержаться. Наполнив ее, он стонал с каждым жестким толчком. Холодильник закачался, бутылки внутри загремели. Джун была такой мокрой, такой скользкой — просто рай. Ее округлые изгибы еще больше возбуждали его.
Он хотел увидеть ее грудь, хотел зарыться в нее лицом. Разорвав на ней рубашку, он вытащил ее грудь из чашечек лифчика и застонал, когда та начала подпрыгивать в унисон с каждым толчком его члена. Киллиану нравилась ее большая грудь. За эти годы Джун превратилась в совершенство.
– Ты красивая, Джун, такая красивая.
– Я уже не такая, какой была раньше.
– Для меня ты прекраснее, чем когда-либо. – Он должен был попробовать ее на вкус. Черт возьми, он хотел всего, и когда вышел из ее влагалища, опустился перед ней на колени, полный решимости получить все.
Подняв ее ногу на свое плечо, он дразнил ее клитор пальцами, погружаясь внутрь ее влагалища и вызывая еще больше влаги. Джун прошептала его имя, но он ничего не слышал. Киллиан заменил пальцы языком, дразня ее, и погрузил внутрь нее два пальца.
– Я мечтал о тебе. И сейчас ты моя.
Он засосал ее клитор в рот, ее сливки брызнули на его язык, и она была божественна на вкус. Он хотел попробовать каждый дюйм ее тела, войти в нее, наполнить ее, пометить. Черт возьми, он хотел, чтобы у нее было больше его детей, и окружить ее любовью, которую не смог дать последние десять лет. Киллиан собирался исправить все свои недостатки и показать ей, что нет никого, кроме него. Он был любовью всей ее жизни и не отступит без борьбы.
– Это так хорошо, Киллиан, – простонала Джун.
Она прижалась к его лицу, и он лизнул ее, пробуя на вкус, дразня, сводя с ума. Он был единственным, кто мог это делать. Больше никого не было, даже этого гребаного копа тоже. Киллиану не нравилась ревность, охватившая его, он мог справиться с полицейским и намеревался заняться им.
Глядя на ее тело, он наблюдал, как она отдается ему. Весь ее контроль был потерян в удовольствии, которое дарил его язык, и он наслаждался, видя, как она достигает оргазма, зная в глубине души, что был единственным. Джун принадлежала ему во всех отношениях.
– Кончи для меня, – прошептал он. – Кончи на моем лице, Джун. Дай мне испить тебя. Я хочу все.
Она всхлипнула от его приказа и отпустила себя.
Ее оргазм был сильным, жестким, и Киллиан удерживал ее на краю, продлевая удовольствие, пока она выкрикивала его имя снова и снова. Он еще не закончил с ней. Киллиан держал ее, пока лизал ее влагалище. Только когда понял, что она больше не выдержит, потянул ее на пол. Раздвинув ее ноги, Киллиан взял в руки член и ввел его внутрь. Она была такой мокрой, что ему пришлось стиснуть зубы, чтобы взять себя в руки. Он не хотел кончать, как чертов подросток.
Он был опытным человеком, но время, проведенное в разлуке, мешало ему контролировать себя.
После нескольких толчков бедер он наполнил ее, его сперма хлынула глубоко в ее влагалище. Он не пользовался презервативом и надеялся, что подарил ей еще одного ребенка.
Киллиан хотел найти все возможные причины удержать ее рядом собой навсегда.
***
Джун уставилась на белые простыни под собой. Ей следовало сказать Киллиану «нет», но правда заключалась в том, что она больше не хотела бороться с его любовью или с ним. Десять лет она провела в одиночестве, ей не с кем было даже поговорить. Ее собственная тоска по нему отталкивала всех потенциальных партнеров. Она даже использовала их сына как средство заставить людей оставить ее в покое.
Киллиан провел пальцами по ее спине, и она закрыла глаза, наслаждаясь его прикосновениями. Выйдя из кухни, они легли спать, и она дала ему время и возможность насладится своим телом. Сначала она хотела прикрыться, но сейчас желала, чтобы он видел каждый новый изгиб и даже растяжки, которые у нее появились после родов.
– Вот где ты и должна всегда находиться, – сказал он. – В моей кровати.
Она оглянулась через плечо и увидела, как его зубы впились в плоть ее задницы. Джун хихикнула. Эту его игривую сторону она не видела раньше, по крайней мере, в течение долгого времени.
Факт оставался фактом: угроза была где-то рядом, и она не видела своего сына больше суток. Она скучала по нему.
– Что случится завтра? – спросила она
Киллиан остановился, и она увидела, что ее вопрос удивил его.
– Знаю, ты не хочешь говорить об этом, но это важно.
– Знаю, что это важно. – Он вздохнул. – Я просто надеялся, что у нас будет больше времени.
– Так и есть. У нас эта ночь. – Она взяла его руку и поцеловала ее. – Я всегда буду рядом с тобой, но ты не можешь держать меня в неведении. И ты знаешь, что я не могу тут оставаться.
– Я отвезу тебя к Бейну. Ты полюбишь Скарлетт, и конечно же, там ты будешь в безопасности.
– А как же ты?
– Я должен уладить проблемы, Джун. Знаю, ты волнуешься за меня, но я должен это сделать.
Киллиан лег к изголовью кровати, притянул ее к себе и устроил ее над собой. Он был тверд, как скала, а она мокрая, он скользнул в ее жар легко и нежно. От наслаждения Джун прикрыла глаза, обожая то чувство, которое он пробуждал во время их соития.
– Мне никогда не надоест это чувство.
– Какое? – выдохнула она.
– Как ты обхватываешь мой член. Это лучше, чем моя рука.
Это заставило ее улыбнуться. Опираясь руками о его грудь, она села на него, а потом поднялась вверх, заставляя обоих застонать.
– Я люблю тебя глубоко во мне.
Киллиан обхватил ее бедра, удерживая ее на месте и сел.
– Со мной все будет в порядке завтра. Ты не должна волноваться обо мне.
– А что насчет того мужчины? Он не выглядит милым, Киллиан.
– В «Королевских киллерах» мужчинам не платят за милость, Джун. Им платят за хорошо выполненную работу, и это то, что я собираюсь сделать. Я собираюсь закончить работу. Также как и сейчас. – Он притянул ее к себе для поцелуя, и она ответила ему, погладив его по щеке.
Она на мгновение закрыла глаза, наслаждаясь ощущением его члена, пульсирующего внутри нее. Обхватив ногами его талию, она почувствовала, как его большие мускулистые руки обнимают ее. Джун уставилась на него, снова теряя себя в его глазах, как делала это много раз. Его голубые глаза были смесью темноты и уязвимости. Он был сломлен, но и она тоже. Они нуждались друг в друге.
– Я люблю тебя, – выдохнула она.
– Ты всегда была единственной для меня, детка. Всегда. – Он крепко держал ее, пока она объезжала его, нуждаясь в нем больше всего на свете.
Они разберутся с проблемами позже, вернутся во внешний мир, но прямо сейчас она хотела его, хотела чувствовать себя любимой и запомнить все прекрасное.
До завтра, это подождет до завтра.
Киллиан приподнял Джун и выскользнул из нее. Она удивлялась, с какой легкостью он поменял позу, пристроив ее так, как ему хотелось. Поставив ее на колени, он снова вошел в нее, заставляя ее стонать и жаждать его.
– Ты вся моя, детка. – Он поцеловал ее шею, посасывая губами ее нежную кожу. Она знала, что там останутся отметины. И безумно хотела этого.
Подаваясь назад к нему, она вобрала его член глубже в себя.
– Да, да, – Джун вскрикнула, желая большего.
Держась за ее округлые бедра, Киллиан начал трахать ее жестче. Оставляя отметины и там. Киллиан делал ее своей, и она любила каждую секунду этого.
Когда он кончил, в следующую минуту она присоединилась к нему и нашла свое освобождение. Волна дикого наслаждения наполнила ее тело.
Спустившись с вершины оргазма, Джун прижалась к нему, поглаживая его грудь.
В воздухе стоял пьянящий запах секса.
– Ты позвонишь мне, когда закончишь свою работу?
– Ты все узнаешь. Я ничего от тебя не утаю, – он поцеловал ее в макушку. Она уже собиралась сказать что-то еще, когда зазвонил его сотовый.
Киллиан напрягся, и она поняла, что это важно