Бригаду называют старики- разбойники.
Люди уже за пятьдесят, битые, тертые. Не просто умеют работать, умеют работать и не создавать проблемы.
Ерш высокий, нескладный, лопоухий и рыжий. Вечно с сигареткою, глаза с прищуром. Если бы меня спросили, что главное вижу в его характере, я бы ответил : не утраченная способность удивляться обыденному и радоваться мелочам.
То он варит рог для рукояти ножа, то выпилил бензопилою из цельной лиственницы деревянную десятиметровую цепь, самую настоящую, с движущимися звеньями, неразъемную.
Как и все в бригаде , Ерш сильно пил. Но не на работе. Уже порядочно умотавшись, после двух- трех месяцев работ, старики- разбойники отпрашивались «в Тынду , пить водку, на пять дней». И ровно через пять дней, на шестой, уже были на месторождении, помятые, но лишенные нервной усталости.
Тянули кирки, кайла, и рубали гранит.
Или валили лес, или пробивали профиля, или резали доску на пилораме, или … да любую работу по необходимости. И таким своим поведением заслужили обоснованное уважение и начальства и работяг.
И вот Ершу что-то встряло в голову, и он рубанул Колю мачете.
--- надо же,- сказал Прум, --- страсти какие, мачете, чисто Мексика…
Подошел Борисыч и пообещал, что все будет нормально. И все было нормально. Решили они там как-то вопрос, закрыли.
Вечером Ерш пришел к Пруму и попросил таблетку от сердца. А утром умер.
Он лежал положив под голову руку и не дышал.
Мы заколотили его в большой ящик и увезли. Я как раз должен был уезжать в отпуск. Так и ехали, мы с водителем в кабине КРАЗа, а Ерш в кузове, в ящике. Похоронили его через несколько дней за счет конторы. Родственников не нашлось. Знали только, что он откуда-то из Приморья, но не был там сорок лет. Одели в камуфляж и закопали в вечной мерзлоте.
И это все о нем. Все, что осталось –- в этих вот строчках.
По нашему, человеческому счету мы способны уместить целую жизнь в несколько абзацев. И свою и чужую. Весьма безжалостно.
Теперь вы знаете о человеке, которого все забыли почти столько же, сколько и я, а значит, помните о нем.
Боюсь, это самое лучшее, что случилось с Ершом в его личных жизни и смерти.
Во всяком случае, это хорошо.
Аминь.
2019
Наш двор
Если на легких ногах промчаться по крупной и разноцветной гальке, зачем-то утопленной в сером бетоне ступеней, и выскочив из подъезда не останавливаться, бежать дальше вдоль нашего двухэтажного дома за дощатые сараи, то можно увидеть бухту, фрегат у старого скрипучего причала, а за бухтой открытое море темно-синее, почти черное к вечеру.
Паруса фрегата убраны, но точно известно,- они лазоревые.
А какие же еще? чего зря быть такому красивому , певучему слову "лазоревые"?Наверное и цвет хороший, вот бы посмотреть.
Борта корабля набраны из свежеобтесанных досок.
Воздух пахнет йодом, водорослями и сосновой смолою.
А еще вокруг шум волн, скрип мачты и крики чаек. Иногда урчание синего "запорожца" дяди Юры Кругликова.
Дядя Юра строгий, но он зубной врач, поэтому умеет разговаривать и с детьми, и с самыми глупыми взрослыми. Справа за лобовым стеклом у автомобиля небольшая ретушированная фотография- портрет Сталина.
"Запорожец" не вовремя выехал из гаража и стоит на причале. Стоит, тарахтит мотором , но вид не портит и пираты, словно на подбор, в потертых кепках- восмиклинках, легко его обходят. Пираты всерьез заняты, - таскают в закрома картошку нового урожая. Картошка насыпана в огромные, даже с виду неподъемные джутовые мешки - чувалы.
Пиратам приходится иногда остановиться, чтобы передохнуть. Тогда они курят папиросы с заломанными гильзами и украдкою пьют портвейн номер 33 из бутылки-огнетушителя. Выпивают за раз по половине граненого стакана, вытирают рукавами усы, вкусно ухают. Вина огромное количество- целых три бутылки стоят в тени сарая прикрытые телогрейкой.
За причалом - линия береговой обороны, грамотно эшелонированная и мощная, куда там линии Мажино.
С заглубленными казематами, ДОТами ,траншеями, блиндажами. Невероятно укрепленная, нерушимая и последняя. Впрочем почему только береговой? Позиции окружают весь наш дом. Дом старый, двухэтажный. У него есть собственное имя. Шанхай называют его взрослые.
. Сейчас никто не атакует наши окопы, но мы готовы. Мы бы и жили мирно, но опять грохочет в небесах канонада далеких сражений. Пока не у нас, а в соседнем дворе...
Там линия обороны слабая, никчемная линия оброны, потому что в соседнем дворе никто не сгружал автокраном " Ивановец" бетонные конструкции . А у нас сгружали.
- а для чего это все сюда привезли?