- Не боись, там же железо, выварка железная же.. Доставать будем, извращенец.
- Паяльной лампою надо нагреть, с болезненной надеждою в голосе сказал повар.
Тут я не выдержал
— Я тебя сейчас нагрею паяльной, доставайте его уже...
А Витек ничего не говорил, Витек только хрипел и вращал водянистыми глазами в неярком, желтом свете фонаря.
И вот ведь странная вещь - двое суток не ел, а столько нагадил, что штаны лопнули. Или это они от удара так?
Не знаю.
А потом притащили ведро воды с ручья. Он пил-пил-пил... как в песок. Выпил почти ведро. Правда. Никогда такого не видел.
Доложил по рации, что нашли живым. Всегда знал, что начальство тоже умеет материться в разных тональностях, но вот так вот, по отечески, с нотками радости, всегда послушать приятно.
Отвели дурика в баню, практически отнесли, отпарили, тут и голос вернулся - орал дико, кровообращение восстанавливалось, что ли.
Отмыли.
Ожил...
Облако, досмотрев историю до конца, медленно поднялось и улетело в темноту. Небо брызнуло звездами.
Повар собрал на раскладной столик всякого самодельного, бастурмы, груздей, сала, чаю. Я достал заначку - армейскую фляжку спирта, у меня всегда есть, на окончание сезона, ну и вообще. Выпили.
Возле бани небольшой водопад. Вода градуса четыре. Самое- то после парилки.
И вот сидим мы у водопада, Витек, правда, не сидит, стоит, пьяные, сытые и довольные, молчим важно, курим... тишина такая, только вода шумит, кристальной чистоты вода шумит, уносясь к большим рекам и дальше к самому Ледовитому океану.
И тут Витек Штайер выдает:
- А немцы сюда дошли во время войны?
Мы переглянулись и дружно рассмеялись, напряжение нервов растворилось в норме жизни. Усталости, злости, неопределенности в мышцах и мозгах больше не было.
Все встало на свои места.
- Конечно, Витек, конечно, вот хоть у Степаныча спроси,- сказал Прум...
Михал Степаныч Бевзлер, прямой потомок остзейских германцев, величественно кивнул, отсалютовал небесам мокрым груздем на вилке, и торжественно произнес:
- Дошли, дошли немцы.
Да.---
А потом вкусно выпил.
2016
Про Васю.
Я ехал из Тынды после одного из самых тяжелых сезонов своей жизни. Усталость, казалось, затаилась в каждой клетке тела. Желание просто ехать в поезде и ничего не делать, ощущалось почти как главное на ближайшие годы. Читать, спать, есть- триединство мечтаний, венец устремлений и даже что-то по Фрейду. За окном летел в зиму 2010 год.
Мне необычайно повезло с билетом. Билет продала безукоризненно красивая и добрая девушка в кассах предварительной продажи. Повезло и в том, что уезжал практически сразу, только-только выбравшись из тайги, еще и в двухместном купе, есть такие, не люкс, а сразу за проводниками, места 37-38. Мое место нижнее, 37.
Странная особенность вагонных полок- когда уезжаешь из дома, они жесткие давят на ребра, когда едешь домой, они необычайно удобные и мягкие. Пол года. Да, почти полгода и представления о комфорте данные нам в ощущениях сильно меняются.
Вася вбежал в купе перед самым отправлением поезда со станции Таксимо и забился на верхнюю полку тревожно дыша. Он лежал , отвернувшись к стене и озирался. Уже одним этим Вася был интересен мало кто умеет озираться, отвернувшись к стене.
Сумку, огромную, уже давно не спортивную сумку, он не сомневаясь кинул на пол посреди купе .
На Васе, на сумке, и даже на страхе , что болтался в воздухе было написано- « Вася работал старателем в Бодайбо».
Поезд тронулся.
Через час Вася спустился со своей полки и все так же озираясь представился
- Вася…
- Да я вижу, -отвечаю-, за сто верст видать, что ты Вася…
Он непонимающе покрутил головой, глазами, ушами, словно бы разминался.
Сунул руку в свою сумку и вынул, нет, извлек знакомый мне по бодайбинским анабазисам литровый пузырь самокатной водки. Бутылка из желтоватого с синюшным отливом стекла, мелкие пузырьки и ощущение горькой тоски пополам с подвигом от одних только воспоминаний о вкусе продукта внутри нее. Авторская вещь. Назвалась она как вся водка, что лили старательные бичи в Кропоткине, каким-то названием с непременным словом «Царская». То ли доза, то ли стопка, то ли просто и незамысловато- "Царская водка" да, именно так!
Водка имела этикетку количеству завитушек и масонских символов на которой, мог позавидовать почти всякий новодельный князь, или граф российского дворянского собрания.
- Вася, сказал я Васе, -я геолог, я не пью.
И ты тут не пьешь.
Ты тут и ночуешь-то только после тестов на степень опьянения и собеседования на предмет верности гуманитарным принципам организации "геологи без пределов".