Ему потребуются годы, чтобы обрести его.
Пока Амабелль ерзает на стуле, медленно просыпаясь, мы отступаем.
– Впускайте людей, - приказываю я, и Вэнс открывает перед ними двери. Я надеваю маску.
– Игра окончена, я полагаю, да?
Лицо Сильвиана лишь наполовину скрыто маской, его рот открыт. Никакой улыбки. Никакого счастья.
– Игра окончена.
Игра окончена
Мы подходим к ним, как псы. Как волки, стая, все существование которой направлено на уничтожение. Нас пятеро. Пять стройных фигур. Пять лиц в масках. Пять придурков, которых толпа приветствует за спинами, как звезд.
Как героев.
Как королей.
Рис, Зейн, чью связь друг с другом ты так и не поняла, Ромео, Сильвиан и я. Мы жаждем крови, мести, возмездия и маленькой хорошенькой девочки, которая смотрит на нас так, как будто мы ее палачи.
Амабелль оказалась в ловушке.
Она проиграла, а мы выиграли.
Стул, к которому она привязана, не двигается по полу.
Ей следовало сбежать, пока была возможность. Теперь она сидит здесь. Пойманная. В ловушке.
Среди нас, и должна позволить нам снова поймать ее в финальной игре.
Церемония награждения за жестокость.
Я отделяюсь от группы, делаю шаг вперед, грубо хватаю ее за волосы, оттягиваю голову назад и приближаюсь к ее губам. Я чувствую, как под кожей начинает бурлить ее кровь, и на мгновение позволяю всплыть всем образам, возникающим в моей голове. Ее покорный взгляд, ее соблазнительные губы. Я чувствую ее под собой, ощущаю себя внутри нее, наблюдаю, как ее трахают Сильвиан и Рис. Как жаль, малышка Белль. Так жаль, что ты не можешь остаться. Может быть, однажды ты поймешь, почему. Возможно, я расскажу тебе, когда стану настолько могущественной, что ни один секрет в мире не сможет меня уничтожить. Но до тех пор я буду молчать. А ты до тех пор будешь думать, что я делаю все это ради забавы. Потому что могу. Как будто за этим ничего не стоит.
Как будто это действительно просто игра.
Я провожу пальцем по ее щеке, прикасаясь к ней в последний раз и наслаждаясь электричеством, которое витает в воздухе между нами. Сожаление наполняет меня, нотки сомнения в том, что я поступаю правильно, отпуская ее, - пока я снова не осознаю, в чем на самом деле дело.
Мое положение в кругу.
Все мои усилия.
Даже ты не сможешь помешать мне, как бы сильно я ни жаждал.
– Ты проиграла, - шепчу я. Амабелль смотрит на меня, ее глаза расширились, как у птички, попавшей в сеть, которая не может поверить, что кто-то может подрезать ей крылья. Почему ты просто не веришь в то, что в мире есть что-то плохое, Белль? Почему ты борешься с этим осознанием и даже пытаешься увидеть в нас что-то хорошее?
– Почему ты не убежала, пока у тебя была возможность? Разве тебя не учили, что шахматы почти всегда заканчиваются, как только побеждена королева? Похоже, тебя забыли просветить. И это один из лучших университетов страны.
Смех наполняет зал. К этому моменту все места заняты, все ряды заполнены. Весь лекционный зал. У нас есть аудитория, безликое сборище жаждущих сенсаций студентов, которые ждут не дождутся, когда же наша дама наконец упадет.
Амабелль смотрит на меня вызывающе, как будто все еще хочет защититься от этого неопровержимого факта. Как будто она может вынести больше, чем это. Словно этого недостаточно.
– Похоже, ты все еще не боишься нас, - шепчу я, приближаясь к ее лицу. Было бы так легко прижаться к ее губам. Притянуть ее к себе и просто трахнуть. На глазах у всех, если придется. Это чувство, что она станет моей, пронзает меня безжалостно. Что, если бы ты была только моей? Если бы между нами не было ничего темного? Если бы я мог позволить то, что не мог позволить никогда?
Любовь?
Чертовски простую, горькую, нормальную... любовь?
Но потом я думаю обо всем, что потеряю, если поведусь на ее чары, и мгновенно прихожу в себя.
– Нет, я вас невероятно боюсь, - отвечает она с притворным страхом в голосе, который сводит меня с ума даже сейчас. Каждый раз, когда она встречает меня с иронией и самодовольством вместо страха, я с трудом сохраняю самообладание.
Я - сволочь, и мне нравится ломать своих врагов.
Амабелль не облегчает мне задачу. Она требует, чтобы я стал еще более жестоким. Чтобы я пошел еще дальше. И все это настолько затуманивает мой мозг, что я не могу не прогнать ее, прежде чем это в конечном итоге приведет к тому, что я больше не захочу ее отпускать.