Сильвиан молчит. Он часто молчит, и в такие моменты мне приходится гадать, о чем бы может думать. Мне это не помогает.
– Хорошо, послушай, Сильвано. Мы заключим пари.
Он прислушивается, и Короли в креслах тоже напрягаются. Пари - это игры высочайшей значимости. Нельзя заключать пари просто так. Они являются обязательными. Опасными. Порой смертельными.
Я протягиваю Сильвиану руку.
– Тот, кто получит ее первый, решит ее судьбу.
Он фыркнул.
– Ты ничего не понял, Джекс. Я не собираюсь ее трогать.
Смеюсь не только я. Никто из других королей не верит в эту чушь.
– Тогда я готов поспорить с тобой, что ты не выдержишь. Ты не сможешь удержаться, чтобы не трахнуть ее. Хотя бы ее маленький нежный ротик. Ты захочешь этого. Настолько, что даже твое "новое я" не сможет остановить тебя от того, чтобы взять ее.
Выражение лица Сильвиана остается суровым.
– И пока ты все еще будешь бороться сам с собой, она уже будет трахаться со мной. Что бы ты ни сказал ей, и что бы она ни узнала обо мне, в конце концов, она влюбится в меня. И я буду первым.
Теперь его глаза загораются.
– Ты проиграешь.
– Оу?
– Держу пари, что она выберет меня. Даже если я буду держаться от нее подальше весь семестр.
Слабая улыбка тронула его губы. Он хватает меня за руку и крепко сжимает ее.
– Если я выиграю, она выбывает. Мэйбл будет учиться, и фонд твоей семьи будет оплачивать это дерьмо. До тех пор, пока она не получит свой гребаный диплом.
– Мило, - смеюсь я. – Что в ней такого особенного, что ты вдруг показываешь свое сердце?
– Договорились, Тирелл?
– По рукам, Сильвано.
Он сразу же отпускает меня, как будто обжегся об меня.
Рис делает глубокий вдох и расслабленно раздвигает ноги.
– Вы закончили сравнивать члены? Могу ли я поспорить, что она не выберет ни одного из вас?
– Не стоит, - бормочет Сильвиан, засовывает руки в карманы и отворачивается. Не говоря больше ни слова, он садится в одно из кресел для чтения.
Рис хмурится, но я просто продолжаю курить.
– Пусть страдает, - советую я остальным. – Он будет первым, кто испортит Амабелль, когда придет время. У вас уже есть лабораторные задания на этот год?
Джексон
Хочешь сыграть в игру?
Я – король, а ты можешь быть моей дамой.
Но будь осторожна, только один из них будет решать твои ходы.
Посмотрим, кто это будет.
В любом случае, я только что вытащил тебя на поле. Теперь твоя жизнь – моя ставка.
Хочешь ты или нет.
4 МЭЙБЛ
Другие стипендиаты очень милые. Мы сразу же подружились за завтраком на нашей общей кухне. Приятно посплетничать о Клариссе и "Королях". Есть что-то, что делает нас всех похожими: нас привела сюда тяжелая работа, а не доходы наших родителей. Помимо хорошего владения, например, русским, немецким, китайским или японским языками, обязательным является год работы в социальном проекте. Поскольку мы, как и другие студенты, не могли легко купить это сотрудничество, каждому из нас есть что рассказать интересного о том, чем мы занимались после окончания средней школы. Все кандидаты-мужчины также должны иметь свидетельство об одном или даже двух годах военной службы, что, на мой взгляд, довольно устарело, даже если учесть тот факт, почти никому из первокурсников не исполнилось девятнадцати лет.
Единственная, кто не присоединился к нашему кругу из первокурсников - это Лиен. Хотя мы видели ее, когда она выходила из своей комнаты, она не разговаривала ни со мной, ни с остальными. Я избегала рассказывать, как застала ее с Джексоном, даже несмотря на то, что все это время задавалась вопросом, что побудило ее к этому. И почему именно в моей комнате? Она знает Джексона? Или "королю университета" достаточно было просто войти, и она упала перед ним на колени? Он угрожал ей? Так же, как он угрожал мне? Может быть, Лиен считает, что она должна делать то, о чем он просит, если она хочет сохранить стипендию ...?
Эта мысль злит меня больше всего, и я не могу избавиться от картины, возникшего в моем сознании. Образ Джексона, самодовольно получающего минет, в то время как Лиен испуганно приседает перед ним и всхлипывает.
Ухмылка Джексона преследует меня до самого душа, от которого я отказалась перед завтраком, чтобы пропустить остальных. Хотелось бы мне просто избавиться от воспоминаний о Джексоне, но с жарой воды ситуация становится только более экстремальной. В конце концов, я почти ощущаю его физическое присутствие на себе, прижимающего меня к стене душа с этой дьявольской ухмылкой и касающегося меня. Его губы приближаются к моему уху, похотливые и горячие, и я поддаюсь его жестокому воображаемому образу.