Поэтому Салынов Юрий был осужден по ст. 206 ч. 2 УК РФ (злостное хулиганство) и приговорен к 3 годам лишения свободы с отбыванием наказания в ИТК общего режима.
Вот так завершилось очередное многострадальное дело по факту убийства, дело локальное, без соответствующего резонанса, очередное в бесконечном ряду подобных (бывших и грядущих), но потребовавшее напряженной работы оперативно-следственного аппарата и проведения массы экспертных исследований, часть из которых напрямую была связана с допущенными при первичной экспертизе ошибками, что повлекло значительные материальные и временные затраты.
На этом примере можно всласть поморализировать над природой человека (хотя это не входит в мою задачу), природой далеко не совершенной, хотя сам человек и провозгласил себя самонадеянно «венцом земного творения». С этим утверждением можно поспорить, несмотря на легион пророков, идеалистов и всяческих «устроителей жизни» и «улучшителей» человеческой натуры.
Все эти «устроители» и «улучшители», двигаемые, хочется думать, самыми благородными побуждениями и благодетельными порывами, почему-то постоянно сталкиваются с одним-единственным непреодолимым барьером - упорным нежеланием этой неблагодарной натуры радикально изменяться (в лучшую, естественно, сторону).
У меня создается впечатление, что за последние 2-3 тысячи лет, да и гораздо более, едва ли не с ветхозаветных времен, сознание человека (т. е. процессы, происходящие в головном мозге) не претерпело каких-либо существенных изменений, хотя внешняя сторона жизни выглядит совершенно по-другому. Но, неужели, благодаря наличию «цацок прогресса» в виде Интернета, автомобиля «альфа-ромео», ядерного оружия и тряпок от Диора и Кардена в глубине нас с вами перестал таиться тот самый пещерный предок, опоясанный шкурой бизона, с увесистой суковатой дубиной в лапе-руке, жадно, со страхом и любопытством всматривающийся в окружающий его мир, прельстительный, внушающий одновременно надежду и страх?
Покров цивилизации, как показал XX век и начало нынешнего, оказался тончайшей пленкой, мгновенно испаряющейся при наступлении любых катаклизмов. Под этой пленкой по-прежнему проступает звериный оскал нашего пращура, движимого инстинктами, перед которыми бессильны любые религиозные, культурологические, социальные и экономические теории и реформы.
Разумеется, во все времена существовала горстка людей (крайне малочисленная количественно) – истинных «носителей духа», которые своим подвижничеством, служением и личным примером шаг за шагом пытались вывести самонадеянных “gomo sapiens” из состояния перманентной «первобытности» к более высоким вершинам.
Не думаю, что они сильно преуспели на этом поприще; основная масса человечества не вызывает у меня состояния неумеренного восторга. Люди – они и есть люди, и, может, желание превратить их в «полубогов» заранее обречено на неудачу. Поэтому будем принимать их такими, какие они есть; мы сами из их числа.
«Великий пролетарский писатель» говорил устами своего героя: «Человек – это звучит гордо!» Но как-то мало верится этому гуманисту после его апологетической книжки (с такими же достойными соавторами), где с благоговением описывались опыты воспитания «нового человека» при строительстве Беломоро-Балтийского канала.
Не менее достойный человек, Николой Амосов, в давнишней статье в «Литературной газете», посвященной общегуманистическим вопросам, а не проблемам кардиохирургии, которой он занимался всю жизнь и реально спас от смерти несколько десятков тысяч человек, писал, что, на его взгляд, человечество – это высшая раса приматов, отличительной чертой которой являются себялюбие и самолюбование, похотливость, агрессивность в сочетании с трусостью, непомерная алчность, стремление удовлетворять свои неумеренные потребности, умение легко адаптироваться (приспосабливаться) к окружающей среде и самоорганизовываться (при обязательном подчинении окружающих группе наиболее активных индивидов), легковерие, что объяснимо фактом, когда различные прохвосты и проходимцы увлекают своими лже-идеями целые народы, хорошо развитый мозговой аппарат, стремление к играм и самовыражению (отсюда проистекает искусство) и некоторая доля любопытства в сочетании с жаждой деятельности, за счет чего и происходит развитие науки и так называемый прогресс.
Лично мне ближе точка зрения умного, циничного врача, чем «буревестника революции».
(Фамилии и имена обвиняемых, потерпевшего и свидетеля в очерке изменены).
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Замысел написания этой книги давно вызревал в мой голове, но имел вид сырой и аморфный, не принимая, к счастью, характер графоманского зуда. Какие-то заметки и наброски беспорядочно валялись в ящике письменного стола даже не в качестве потенциального материала для будущих очерков, а как-то так, на всякий случай. Четкой концепции предстоящей работы тоже не было.
Побудительных мотивов для перехода от идеи к ее практическому воплощению оказалось три.
В последнее время появилось довольно много книг наших собратьев-экспертов из различных регионов страны (не учебников и монографий, а публикаций, скорее, тяготеющих к документальной тематике, иногда – к почти художественному жанру), разных по уровню, содержанию и остроте пера. Вот меня и посетила мысль написать «что-то» о делах наших экспертных. Конечно, осознавая ограниченность своих литературных способностей, я не претендую на появление бестселлера всероссийского значения или некоей «нетленки», но желание написать о людях, с которыми проработал бок о бок около 25 лет, имелось. Они этого заслуживают.
Вторым мотивом был долг перед Иваном Максимовичем Кирюхиным, моим непосредственным шефом с 1980-го по 1998 год, память о котором я давно каким-то образом хотел увековечить (да простит меня читатель за такое самомнение и нелюбимый мной «высокий стиль»).
Третий мотив оказался самым прозаическим и банальным – у меня неожиданно появилась масса свободного времени, к сожалению, вопреки моему собственному желанию. Получив в начале октября 2003 года в результате дорожно-транспортного происшествия травму левой ноги и находясь в гипсовой колодке, с кучей металла эпохи раннего конструктивизма в голеностопном суставе, я предавался философским размышлениям о превратностях человеческой судьбы, сопровождаемым туповатым разглядыванием потолка, пока меня не осенило – теряю время.
Поэтому, с трудом преодолев природную лень, я взялся за дело: запросил из архива Бюро старые экспертизы по некоторым делам и начал созваниваться со следователями, многие из которых уже вышли в отставку, но в свое время занимались интересующими меня расследованиями, чтобы получить дополнительную информацию и быть точным в каждой цифре и дате. Больше всего я опасался какой-либо путаницы и непредвиденного «ляпа», во избежание чего перепроверял все сведения «перекрестным» путем. Под рукой телефон с записной книжкой (звонки были и в МВД, и в прокуратуру РК, судьям, друзьям, имеющим доступ в «закрома» Госкомстата, в п. Большой Царын – А. Б. Бадаеву, позже в г. Грозный – С. М. Пашаеву, на телевидение – А. Иванову, археологам, юристам). Многие приезжали ко мне на квартиру, привозя с собой нужные документы, книги, фотографии. Всем этим людям – моя большая благодарность!
По другую руку – кофе, чай, сигареты (для стимуляции умственной деятельности), толстые, покрытые архивной пылью папки со старыми экспертизами. Наезжающая временами из Волгограда дочка Юля, студентка-медик, была на первых порах моим главным критиком, рецензентом и, если хотите, музой-вдохновительницей.
В некоторые периоды болезни наступала хандра, когда хотелось все бросить, но так как в круг моей затеи прямо или косвенно оказались вовлеченными немало людей, я просто не имел права останавливаться на половине пути. Большую помощь оказали мой друг Владимир Курепин (компьютерная обработка фотографий, макет обложки) и Наталья Нарминова (корректура текста). Курепин, по-моему, вообще сделал маленький шедевр, лаконично-графический, так выигрышно смотрящийся на фоне нынешнего обложечного китча. Этот метод в фотографии называется изогелия, но применять его следует с умом и чувством вкуса.