Выбрать главу

Квин аж подпрыгнул:

— Ни фига себе!

— У нас победитель! — объявила Кассандра. Она порылась в куче мягких игрушек и вытащила одну. Выбора не предполагалось. Горки снова загрохотали, и воздух зазвенел криками ездоков.

— Поздравляю. — Девушка вручила мне мой выигрыш.

Это оказался жалкий представитель рода медведей. Его голова склонялась набок, маленькие блестящие красные глаза были слишком широко расставлены, отчего мишка казался одновременно злым и умственно отсталым. Шкура была грязного серо-бурого цвета, как будто кто-то смешал все краски.

— Продукт кровосмешения, — заметил Расс.

Медведь был одет в ярко-желтую фуфайку с номером семь. «Желтую, как школьный автобус», — пришло мне в голову, но я отмахнулся от этой мысли. На груди у мишки имелся большой карман, и из него что-то торчало.

Я сунул туда руку и извлек белую карточку размером с визитку, с непонятным ярко-красным символом:

— Что бы это могло быть? — спросил Квин.

Я перевернул карточку и прочел:

«Приглашение в парк аттракционов.
Хоукин-роуд, 10, с полуночи до рассвета».

— Не понял. — Я поглядел на медведя, словно ожидая объяснений, но ответом мне служил только тусклый взгляд красных глаз. — Слушай, Кассандра… — Я собирался спросить, что все это значит, но она исчезла. Теперь палаткой заправлял какой-то лысый бородатый мужик, которому больше подошло бы гонять на «Харлее», а не стоять за прилавком.

— Три мяча за бакс, — объявил он. — Хотите сыграть?

— Подождите, а где Кассандра?

— Какая еще Кассандра?

Я оглядел окружающую нас толпу, но девушки и след простыл. Где-то наверху грохотали горки, а под ногами тряслась земля.

3. Десять и два

Месяц назад, на свой шестнадцатый день рождения, я купил машину. Деньги я копил последние четыре года, работал все лето. Мама не могла помочь мне, но я иного и не ждал.

Теперь я — владелец «вольво». Ржавой, побитой, дышащей на ладан, но все же «вольво». Между прочим, самая безопасная в мире машина. Воздушные подушки, подголовники, передние и задние зоны деформации, ударопрочный пассажирский салон. Во время испытаний не пострадал ни один манекен.

Моим правам едва исполнился месяц, поэтому по дороге из парка аттракционов я держал руль двумя руками, положив их на десять и два часа, как учили в автошколе.

— Надувательство! — ныл Квин. — Какой же тематический парк закрывается в десять вечера! — Он играл с кольцом в своем носу и напоролся на козявку, вращавшуюся, как астероид, на серебристой стальной орбите. Брат попытался вытереть пальцы о приборную доску. Я закатил ему оплеуху.

На заднем сиденье Расс и Мэгги изучали странное приглашение:

— Кажется, я слышала об этом месте. Говорят, там круто.

— Я тоже слышал, — ответил Расс.

Мне вспомнилось, как Кассандра буквально растворилась в воздухе. Жутковатое ощущение.

— На Хоукин-роуд ничего такого нет, — сообщил я друзьям, — только заброшенная каменоломня.

— Парень, в том-то вся и фишка! Он каждый раз в новом месте. Вход только по приглашениям.

— А у нас как раз есть приглашение, — заметил брат.

— Поправка: у меня оно есть.

Квин закатил глаза:

— Тебе-то оно зачем? Ты никогда туда не пойдешь!

— Может, да, может, нет. — Все мы знали, что брат прав. Я повернул, положив руку на руку, и снова поставил ладони на десять и два.

— Знаешь, в чем твоя беда… — начал Расс, но Мэгги перебила его, отобрав приглашение:

— Если Блейк не хочет, он не обязан никуда ехать. — Она положила карточку обратно в карман медведю-калеке. — Наверняка самый обычный парк.

Я подавил улыбку. Подруга всегда приходила мне на выручку.

Я высадил Расса, потом Мэгги. По пути к дому рот Квина работал в режиме автопилота, выдавая громкие жалобы каждый раз, когда я на три секунды тормозил перед знаком «стоп»:

— Хватит тебе! В это время суток на знаки можно наплевать!

— Тебя послушать, так можно наплевать вообще на все правила.

Когда я остановился перед следующим знаком, маленькая зеленая машинка просвистела перед нами, даже не притормозив на перекрестке.

— Видал? Если бы я не остановился, мы впилились бы в этот «пинто»[1]. Знаешь, что будет, если в него врезаться?

вернуться

1

«Пинто» признан худшим автомобилем всех времен. Конструкция его топливного бака была такова, что при ударе в заднюю часть топливо вытекало и вызывало взрыв.