— Возьмусь. — после минутной паузы ответил Звиад. — Возьмусь, наик. Но будут условия. Условия такие: моими людьми командую я сам. Команду разведчиков формировать буду из них, а он, — ткнул он снова пальцем в улыбающегося чему-то непонятному Срамнова, — пока тут, пусть помогает. Мы тут люди пришлые, наик, местности не знаем.
— Слышал? — спросил Федора, указывая пальцем на капитана, спросил Русков.
— Конечно, Пётр Василич. — кивнул Срамнов. — Всё, что могу, пока я на селе, сделаю. И люди, кто ходил со мной, все будут участвовать и помогать. А те, что решили остаться в селе, думаю, должны оставаться лесными. Оставь моих мужиков, Звиад. Баш на баш.
— Ты ну-ка постой! — взвился из-за стола Русков, словно смерч. — Кого это ты намерялся ещё с собой утащить?! Я правильно тебя понял?!
— Со мной пойдёт Ваня Калина, за других не скажу, люди взрослые — сами решат. — отрезал Федя. — За Ваню — скажу. У нас с ним одна дорога, с детства ещё.
— Да что у вас тут за богодельня, наик?! — в раздражении повернулся к Фёдору Звиад. — Откуда ты наперёд всё знаешь, что завтра будет?! Где у вас тут дельфийский оракул, или я не знаю чего-то?!
— Ты не заводись, капитан. — поднялся со стула Паратов. — Оракул у нас, как ты говоришь, был. Маша. Только умерла она, но Срамнов наверняка тебе уже это сказал и ты вкурсе. Я только одно скажу, капитан: всё, что предсказала при жизни Маша, всё сбылось. Я думаю, ты наслышан об этом.
— Сядь, Валерка! — раздражённо указал Парату на стул Русков, и, глянув на капитана, спросил: — Ты, Звиад, что вообще о Маше знаешь?
Тот почесал голову:
— Да что знаю? Видеть — видел, да внимания много не обратил. Подумал ещё, наик — чё-то непорядок у мужиков какой-то, бабу с собой таскают. А вот потом, тут уже, когда она мне принялась по руке гадать, оторопь взяла, наик. Тут мне вообще непонятно: как всё это знахарство у вас с православными устоями уживается?! Может вы мне, батюшка, хоть ответите?!
Отец Паисий, задумавшись на пару секунд, глубоко вздохнул:
— Непростой вопрос, Звиад…. Очень непростой. Но вот послушай, чем я руководствуюсь. Истинно то, что всё в этом мире, каков бы он ни был, токмо от Господа. Согласен ли ты с этим утверждением?
— Согласен, батюшка.
— А по сему, всё, исходящее от него, нужно рассматривать в двух формах: посещения и попущения. Однако, если смотреть с этой стороны, то непонимания ещё больше возникает. Кто достаточно мудр среди нас, чтобы отделить одно от второго? Ты вот, Звиад, как считаешь?
— Я? Нет, не возьмусь.
— И я не возьмусь. — кивнув, согласился отец Паисий. — Но написано: «По плодам их узнаете их». Так и давай смотреть, отделяя агнцев от козлищ. И тогда увидим, что не требуется тут особой мудрости и благого рассуждения: плоды дара Машиного — сплошь плоды добрые, а иных мы не знаем. Вот и ответ тебе, Звиад…
Звиад задумался. Легко и просто получилось у батюшки объяснить то, что не давало ему покоя вот уже несколько дней. Непонятное пугает, но с другой стороны, вокруг этого непонятного столько, что впору либо утонуть в пучине угнетённого разума, либо, взяв себя в руки, принять, что невозможно объять необъятное, и с этим как-то уживаться, сосредоточившись на том, что ты в силах изменить. Что сделано — то сделано: теперь здесь дом для него и его ребят. И он, Звиад, не допустит, чтобы этот дом запускался.
— Я возьму на себя все дела, которые Совет сочтёт нужным поручить мне. Поручить нам. — прервал паузу капитан. — Любые дела. Мой дом там, где служу — этому меня ещё отец мой учил. И если нас ждут потрясения и изменения, наик — то мы будем к ним готовиться. Если мы предупреждены — мы вооружены, а это уже немало. Мы создадим эффективную разведгруппу, с помощью ваших лесных подготовим её, и поставим чёткие и ясные задачи. Мы поставим заслон всей этой нежити, вытравим её, как крыс, с нашей земли. Мы найдём транспорт и перевезём всё топливо до капли из нашего Центра, а далее, сольём тот состав, который застрял под Лихославлем. Мы организуем рейды и насытим село всем, что ещё можно найти. И будем ждать. А уж что нас ждёт — на то воля Божья. Вот что я скажу… Но начнём мы не с этого, немного с другого мы начнём.
Молча слушавший расчувствовашегося капитана Совет вскипел и загремели апплодисменты, когда он договорил. Когда эйфория от сказанного Звиадом поутихла, подал голос Русков:
— Добре. Иного и не ждал, сынок. Так с чего начать хочешь, позволь узнать?
— Начнём с Окулиста, вот с чего. Надеялся я, что Маша ваша поможет нам в этом — но вышло так, как вышло, наик. И теперь его путь один — в ад. — сказав это, Звиад порылся в своей планшетке, и бросил на стол толстую тетрадь, повидавшую виды, перетянутую резинкой. — Вот то, что я обещал, наик. Изучайте, наследство майора это… Для того отдаю, чтобы не думал никто и грех на душу не брал. Как, Валера, изверг этот у тебя поживает?