Две точки, и две галактики, две силы и два атома — сближение друг с другом приводит к смерти. Вот и сейчас мы неслись, чтобы окончательно решить и закрыть вопрос правды и то, на чьей она стороне.
Буреслав хотел нанести удар лапой — на ней уже виднелся черный конструкт, несущий в себе окончательную смерть.
Я поставил свою ставку на меч.
Находясь уже в одном шаге друг от друга, Буреслав первым не выдержал и обрушил конструкт на меня. Я же, ожидая такого исхода, увернулся.
И ударил мечом, прочерчивая лезвием горизонт.
Мы разбежались в разные стороны. И замерли, пытаясь понять как судьба разрешила этот спор.
Я глянул на себя. Руки, ноги, тело в порядке.
Буреслав тоже посмотрел на себя. И вдруг увидел на теле тонкую красную линию. Из нее полилась струйка крови. Буреслав попытался что-то сказать, но вместо слов изо рта вырвался сдавленный хрип, сопровождающийся бульканьем и брызгами крови. Тело противника, его верхняя часть, вдруг начала плавно отходить в сторону, а вот ноги остались на месте.
Противник был разрезан мечом ровно надвое.
«Ваше Величество! — радостно воскликнул я. — Мы победили! Победили!»
«Победили», — эхом повторил тот.
И я вдруг понял, что не все так радужно, как кажется. Черный конструкт, который швырнул в нас Буреслав, как-то отразился на нашем слиянии.
«Ваше Величество…» — прошептал я.
И вдруг почувствовал, что Император деактивировал конструкт увеличения — мы вновь расходились и превращались в обычных людей.
Потеряв обзор с высоты многоэтажки, я огляделся. Буреслав — две его половинки, — валялся невдалеке. Его уже окружили солдаты и менталисты, и накидывали на тело скрепляющие конструкты, не дающие возможности возродиться. Это было лишним, но ребята все же хотели перестраховаться.
Враг был повержен. Но и мы не обошлись без потерь. Очень страшных потерь.
Убедившись, что Буреслав мертв, я подскочил к Императору, который лежал прямо на земле, смертельно раненный, с трудом дышавший.
— Все будет нормально, — произнес я, чтобы хоть как-то приободрить Императора.
Алексей Иванович грустно улыбнулся. Потом протянул мне руку. Я взял ее и вдруг почувствовал, что в ладонях он что-то зажимает.
— Возьми, — одними губами произнес он.
Я послушался, взял. Это была вторая часть Кристалла Отчизны.
— Мы вернули украденное, Российская Империя снова в своей изначальной силе. Все благодаря тебе.
— Это не только моя заслуга, — сконфуженно ответил я. — Ваше Величество, вам нужно поберечь силы.
— Мне уже не поможешь, — отмахнулся Император. — Противник использовал смертельный удар. Меня не спасти.
— Лекари справятся… — начал я, но понял, что Император прав.
Только сейчас я смог расплести клубок черного конструкта. И едва это сделал, как ужаснулся. Противник использовал силу Кристалла и точку фиксации Императорского рода (и где только смог достать ее?) и замешал на этом яд. А это значило лишь одно — смерть без возможности хоть как-то спастись.
— Лекари не справятся, — прохрипел Император. — Уж поверь мне. Времени осталось мне совсем мало. Пушкин, пообещай мне. Слышишь? Пообещай, что позаботишься о моем сыне? Ты помнишь его, я вас знакомил. Пообещай.
— Обещаю, — ответил я.
— Спасибо тебе.
Император некоторое время смотрел на меня, потом грустно улыбнулся.
— Чувствует мое сердце, — а оно никогда не ошибается, — что после меня страной будет управлять одарённый Император.
Алексей Иванович хотел сказать что-то еще, но вдруг замер, словно задумавшись.
— Ваше Величество! — произнес я, понимая, что случилось страшное. — Ваше Величество.
Но он не отвечал.
Император был мертв.
К нам стали подходить офицеры и простые солдаты, израненные, все в крови, опаленные и изувеченные, они снимали головные уборы и скорбели о том, кто ценой собственной жизни спас страну.
— Жизнь не закончена, — произнес кто-то из солдат, подойдя ко мне и легонько похлопав по плечу.
Он хотел утешить меня.
— Верно, — кивнул я, поднимаясь. — Все только начинается.
И глянул на горизонт, откуда поднималось утреннее солнце.
— Все только начинается.