С полудницей оказалось удивительно легко. Пока мы шли к одной из дальних хат, искусно сплетённой из тонких прутьев, она выяснила, кто я и откуда, рассказала, что сейчас присматривает за новичками, которых не слишком много, так что ей нехлопотно знать всё про каждого, в двух словах пояснила, что моё обучение начнётся уже завтра, что первое время смогу посещать занятия каждого наставника, чтобы решить, к какой группе хочу присоединиться. А когда я плюхнулась на лежанку из еловых лап, мимоходом подивившись, откуда они здесь взялись, если ни одной ели в питомнике я не видела, Ньярка присела на табурет возле грубо сколоченного стола и разрешила задавать вопросы.
– Сегодня я отвечу на каждый. У новеньких такая привилегия – ни один их вопрос не остаётся без ответа.
Ух ты! Я так и подпрыгнула. Нет, мне нравится и самой получать знания, наблюдая, делая выводы, но иногда и без вопросов в лоб не обойтись. Эх, не упустить бы главного. И я приступила к расспросам. Разумеется, больше всего меня интересовало… Я вдруг поняла, что первоочередных вопросов набирается слишком много. Но всё, что связано с обучением, так или иначе прояснится по ходу оного, значит, можно не опасаться о чём-то забыть. А вот кое-что другое…
– А что это за шуликун мне встретился – в летучую мышь перекидываться способный? Разве ж так бывает? – если сочтёт нужным ответить, можно дальше спрашивать, а нет, так и толку-то воздух сотрясать.
– А ты думаешь, какой смысл в нашем питомнике? – ни на минуту не задумавшись отвечала полудница. – Мы же все друг от друга что-то да перенимаем. А ты, должно быть, Ястика встретила – он это любит, летучим мышом среди бела дня полетать. Она ему уже и предупреждения делала, и в червяка превращала – без толку. Наверное, скоро совсем выгонит. Да он уж всему обучился, последнее время даже занятия не посещает, куролесит только. Стой-стой-стой! Так это же выходит… Ты его в человеческом мире встретила?
Я кивнула. Кажется, сама того не желая, я подставила беспечного Ястика. Он, судя по всему, шалопай, но быть причиной его неприятностей не хотелось. И я попыталась увести разговор в сторону.
– А она это кто?
Ньярка чуть смутилась.
– Она – это госпожа Пульмонария, Старшая наставница. Но её лучше не обсуждать. Очень уж строгая.
Хм… Строгая-то строгая, а Ястику только предупреждения выносит вместо того, чтоб поганой метлой гнать. Ну-ну…
Вопрос с моей «невидимостью» разрешился совсем просто: оказывается, всякий, кто за клубочком спешит, однозначно, направляется по делу, а стало быть, и отвлекать его не след. А тут ещё и клубочек не простой, а серебристый, значит, послана я самой Пульмонарией. И весь секрет. Это, выходит, меня просто попусту беспокоить не хотели, а я-то уже навыдумывала. Совершенно успокоившись, я задала ещё один тревожащий меня вопрос: чем я так Старшую наставницу прогневить могла, что она меня вышвырнуть мечтает? И тут-то Ньярка призадумалась.
– Говоришь, словом перемолвиться не успели, а она уж на тебя гневалась? Странно. Она, конечно, строгая, но справедливая. А ну-ка, рассказывай всё с самого начала, как в парк вошла.
И я рассказала всё, как есть. Скрывать-то мне было нечего.
– Так, отчего Ястик тебя не таился, понятно – скорее всего, за человека принял, и по облику, и по запаху. А против людского взгляда на нём личина. Будь ты человеком, увидела бы какого-нибудь жука, и никаких проблем. Но почему она так на тебя отреагировала, понятия не имею. Я беду чую издали, потому и приставили к новичкам, но от тебя ни намеренным, ни случайным злом не пахнет. Чудно всё это. Ты будешь с дороги отдыхать или пойдём с ребятами пошепчемся?
Ха! Она ещё спрашивает! И мы отправились шептаться.
Глава третья, в которой разговариваются разговоры, а лесавка обижается
Далеко идти не пришлось – через две хатки, в точно такой же плетёной хижине, какую и мне выделили, обитали уже знакомые мне лешие. Лешек и Блажек, несмотря на внешнюю схожесть, оказались вовсе не братьями. Это они сами себе внешность выбрали, решили, что раз они друзья не разлей вода, то и выглядеть должны одинаково. А ленточки разные повязали, потому что однокашники путаться начали. Ньярка без стука распахнула дверь их жилища и пригласила меня войти.
– Ясен день, оболтусы! Выкладывайте, почему госпожа Пульмонария на новенькую вызверилась? Мав, да ты присаживайся, в ногах правды нет.
Я же, так и не сделав от двери ни шага, совершенно неприлично пялилась на хозяев. Два лешонка-недорослика оказались здоровенными лбами куда как выше меня. И почему я решила, что они задохлики? Знаю ведь, что лешим рост изменить раз плюнуть. Хотят – с муравья-букашечку сделаются, а хотят – вровень с дубами поднимутся. Да и ладно. Послушаю, что о моей опале думают.