Где-то там, за пределами магической защиты Подгорья, бушевала гроза. Пылающая ненависть ко всему живому, неутолимая жажда чужой боли сплавлялись в безжалостную стихию. Далёкие-далёкие раскаты грома сквозь толщу скал доносились лишь отзвуком, но ярые молнии, раскалывающие небо, озаряли питомник предчувствием беды. Сколько продержались охранные чары в прошлый раз? И насколько их теперь хватит?
Шишига молчала. Как молчали и Донка, и Смурник, и Хромыч. Даже взглядами не сверлили, что удивительно. Более того, наставники как-то неуловимо отстранились, отшагнули, давая понять, что никто не будет давить. Желание-то должно быть моим. Иначе не сработает.
– Если ты медлишь, жалея двоих, вспомни, сколько безвинных жертв было в прошлом, – это Тхиасс решил внести свою лепту. Всё я помню. И ещё помню, что у него и жизни-то не было. Как пришёл в этот мир, так и стоял у Грани. Только-только балансировать перестал. Как он там говорил? Лесавкино любопытство распробовал… Значит, всё? Вместе со всем племенем – фьюить? Пылью, прахом, на веки вечные…
Я кусала губы, хотя куда больше хотелось покусать кого-нибудь другого. Знать бы, кого.
– Лесавка…
– Хватит меня уговаривать! – ой, как-то слишком резко вырвалось. – Всё понятно. Рассказывайте, что надо делать? Как одной ягодой другую усиливать и куда заёмные силы класть?
Вот и всё. Пути назад не будет. А Живка меня просто убьёт.
Дальше я отдалась на волю старших, плохо соображая, куда меня ведут и что втолковывают.
Занудным дятлом в голове выстукивало: «Все-все-все-рррразом! Всех-всех-всех-под коррррень!». Но встряхнуться пришлось. Совсем уж глупо было бы упустить шанс победить Тьму из-за собственного неумения слушать.
Оказывается, мы уже и не на лужайке у Сьеффова дома, а на большой поляне. И шишига интересуется, всё ли я поняла. Что я там поняла, если не помню даже, ногами мы сюда пришли или Вратами перенеслись? Хорошо хоть злыдни во мне не усомнились: в один голос заявили госпоже Пульмонарии, что ничего лесавка не слышала, по новой объяснять надо. И та объяснила. Обстоятельно и подробно. Что старейшая навия собрала к Подгорью всё тёмное племя. Хватит у них сил или нет защиту разрушить, ещё алмасты надвое сказала, но людям сейчас точно несладко приходится. Все мелкие стычки и давние споры, раздоры и распри наливаются желчью. Каждая мелкая обида расцветает ядовитым цветом. Того и гляди дело кровавым побоищем закончится. А уж от того сил вольётся в навье полчище немерено. И потому этой же ночью нужно прекратить творящееся бесчинство. Зачем ночи ждать? Да затем, что радужница…
Ах, да! Радужница. И что, вот этой крошечной ягодке (прямо скажем, не арбуз) хватит сил со всем навьим племенем совладать? А, это не ягодке, это мне должно хватить? Поня-а-атно. Стало быть, злыдни со мной могуществом, от амулета полученным, поделятся, а сверху получившуюся картинку синей ягодкой залакируем. И собрав всё воедино, можно будет загадать желание. И что, никак нельзя, чтоб не я, а кто-то другой? Ага, радужница, помню. А до ночи-то что делать? С духом собираться? Легко сказать.
Мне ещё раз, по пятому кругу, объяснили, что иначе никак, и отпустили до вечера. Наставники остались на поляне, совещаясь, как злыдням передать мне максимум из возможного, чтоб чары на полную мощь подействовали. Сами же навьи отпрыски попытались незаметно ускользнуть, но мне тут стало ещё кое-что интересно.
– Сьефф! А скажи мне, – догнать эту парочку обречённых удалось в два счёта, – почему вы не можете, а я смогу силу для уничтожения использовать? Происхождение-то её останется неизменным.
– Останется. Но тебе не придётся напрямую чары плести. Ты будешь действовать посредством радужницы, лишь усиливая её. А магия этой ягоды совершенно иная.
– Не переживай, лесавка, у тебя получится. Радужница никому не даётся случайно. А ты ведь хочешь отвести от Подгорья беду?
Да уж. Самим несколько часов осталось, а утешают меня.
Жилой край был непривычно тих и пустынен. Даже самых отъявленных проказников беснующаяся Тьма загнала по хижинам. Интересно, наша компания в сборе или все сами по себе? Каждый шаг, будто к ногам булыжники привязаны. Но рассказать друзьям надо. И Живке в первую очередь. Она меня, конечно, возненавидит. Да хоть попрощается со злыднем своим ненаглядным. Так странно – минувшей ночью самым ужасным для неё было под воздействием магии Сьеффу понравиться. А теперь предстоит узнать, что никакого Сьеффа вскоре вообще не будет. И Тхиасса… Насмешливого, знакомого всего-то пару дней злыдня, к которому я странным образом успела привязаться.