Но проходит пять минут монолога, десять и ты приспосабливаешься. Думаешь, что разгадал загадку похитителя.
Прочесть имя из паспорта и расспросить двух идиотов, отправленных на нехитрое задание – плёвое дело. Ты начинаешь убеждаться, что тебя просто пугают. Пугают, потому что боятся перейти к чему-то больше, нежели просто угрозы.
А потом перед тобой раскрывается истинная личность похитителя. Тот самый, которого, в перспективе, должны были дожирать вороны в канаве на окраине.
Сопляк возрастом не больше двадцати. Который уверенно вломился в твой дом, раздел твоих торпед под орех и манипулировал магией так, будто полжизни ей посвятил. А ещё этот холод, вселяющий страх от одного лишь касания…
Заставляет повторно задуматься. Точно ли я его раскусил?
Под конец, словно в насмешку над безумством бокального гения, на пальце мальца мелькает сияние эфира. Родовой перстень с каким-то знаком, всё это время таившийся в тени...
Тогда картинка сходится. На тебя нисходит озарение.
Клан… Кланы… Один из них – передо мной. Наследник или кто-то не из основной ветки – уже не важно.
Ты приказал его похитить. Наверняка помешал каким-то планам. Это конец. Ни один из знакомых структур за тебя не заступится. Как бы не были богаты связи. Твоя жизнь кончена и лишь от этого самого мальца зависит, как ты проживёшь её остатки.
Ты начинаешь говорить. Много и досконально подробно. Всё, что просят. Всё, что знаешь. Не задумываясь о смысле рассказанного. Не гадая о целях визита. Ведь Кланы не просто так считаются современной аристократией. Магам подвластно всё. Не ему, маленькому человеку с баром на периферии окраины, им хоть что-то противопоставить.
Когда бесконечный поток вопросов и уточнений закончился, ты тяжело дышишь. Дамоклов меч, вознёсшийся следом, мешает сознанию искать пути к спасению. Ты поник. Пал духом. От тебя более ничего не зависит. Но…
Ничего.
Замотанная в ткани фигура мальца лишь посмеялась, убрав полную эфира руку.
Ты падаешь на пол. Опускаешь голову. Взываешь ко всем духам и демонам, благодаря за спасение. Возможно, но это неточно, по ногам течёт что-то тёплое. Но ты рад. Ты доволен. Тебя не убили…
Но… качели не прекратили движение.
Ты не понимаешь, что происходит. Весь твой хвастливый и хитрый ум банально пасует перед аурой непредсказуемости.
Тебе показалось, что клановец уйдёт и можно наконец выдохнуть с облегчением? Три раза «ха»! Довольный дознаватель спокойно зашёл за стенку, послышался шлепок тела о матрас кровати и тихий храп, как заключение.
Уснул. С пленником. Прямо на месте преступления.
ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ!??? КТО-НИБУДЬ!!! СПАСИТЕ!!!! ПОМОГИТЕ!!!
НУ… КТО-НИБУДЬ!!!??? КТО-НИБУДЬ….
ㅤ
М-да. Я никогда не говорил, что имею привычку решать проблемы кардинально? Так вот, говорю. С этим Кириллом, всё же, немного перестарался.
Такой отчаянный взгляд, наполненный животным страхом, я видел нечасто.
Обычно так выглядят те, кто всё потерял. Миллиардер свои миллиарды. Миллионер свои миллионы. Президент свою власть. Или голодный драгоценные хлебные крошки.
Явно же – перестарался. Ещё и уснул на самом интересном месте. Утомила меня послушность этой крысы в человеческой шкуре и я решил сделать перерыв на подумать. Всё равно сон недолгий и чуткий. А скотч, как правило, скрепит гораздо громче, если от него избавляться.
Откровенность бармена оказалась той ещё занозой в заднице. Выдал всё, как есть, даже не стараясь врать. Не то, чтобы мне не понравилось, но обычно такая искренность людям несвойственна. В момент приближающейся смерти или, когда уже терять нечего – бывает. В остальном – галимая лажа.
Неужели клановцев здесь бояться сильнее, чем мне казалось в начале? Именно это меня волновало в процессе общения.
Впрочем, суета из-за какого-то параноика надолго не задержалась.
Проснулся через пару часов, перезаряженный и бодрый. Бармен, по паспорту Иланский Кирилл Алексеевич, так и не сдвинулся с места. Пересрал, вероятно, передумывая мои дальнейшие действия.
Решил подыграть. К несчастью для него, мне нужны криминальные связи. Просто избавляться от тела никто не собирался.
- Ты молодец. Выдержал, – похлопал в ладоши. – Знаешь, что мне от тебя надо?
- Знаю.
Голос дрожал и был донельзя слабым, но тем не менее жёстким. Бармен был уверен в том, что знает.
- Вот как. И что же?
- Служба. Я отработаю свой долг.