Выбрать главу

Разумеется, даже точная карта в Зоне ничего не гарантировала. Мало ли, может, над тайником аномалия? Может, этот друг семьи потому и поделился данными, что сам не смог выпотрошить нычку? С другой стороны, там, где вчера была аномалия, сегодня её может не оказаться, и наоборот. Двенадцать лет — большой срок. И как ни крути, соглашаться на предложение Мышки было рискованным.

Кайман собирался рискнуть. Кто не рискует, тот не сталкер.

— Слушай, Кайман, а тебя самого как зовут? Ну, по имени?

Сталкер нахмурился.

— Тебе это зачем? Геннадий я по паспорту.

— А прозвище твоё откуда? — не отставала Мышка. — Сам придумал?

Вот настырная! Кайман отставил тарелку, подвинул поближе пиво, закурил.

— Неважно, — хмуро сказал он. — Ты только одно запомни, малая. Никогда, ни в страшном сне, ни в предсмертном бреду не пытайся назвать меня Крокодилом. Понятно?

— А…

— Заткнись, — коротко сказал Кайман.

Мышка заткнулась. Она вообще оказалась понятливая девчонка. И не истеричка. На удивление нормальный человек для своего пола и возраста.

Интересно, жив ли в самом деле её брат?

Вообще-то этот вопрос занимал Каймана куда меньше, чем вопрос о тайнике Бюрерши. В конце концов, Мышка согласилась назвать ему местонахождение клада в любом случае. Если они найдут Матвейку — само собой. И если окажется, что мальчишка умер, — тоже. Поэтому Каймана устраивал любой расклад, хотя, если пацан всё-таки жив, это сулило дополнительные бонусы.

Сказке про сестрицу, братца и серебряный волчок Кайман поверил. В Зоне каких только сказочек не бывает, вот только концовки обычно фиговые.

Ясен пень, мальца утащило в Зону. Но дальше начинались варианты. Первый вероятный случай — смерть по дороге. Второй, ещё более вероятный, — смерть по прибытии в Зону. Двухлетнему малышу без опеки не выжить.

— А ну, малая, расскажи какой-нибудь сон, — потребовал Кайман.

Мышка послушно заговорила. Сталкер слушал её и согласно кивал. Да, впадина метров пятьдесят в диаметре и примерно пять глубиной. Да, выжженная земля, корка лавы и огонь, вспыхивающий то здесь, то там. Да, бегущие по кругу сгустки пламени. Безграмотное, конечно, описание комплексной аномалии «цирк» — но для новичка вполне сойдёт. Во всяком случае, узнаваемо. Тот, кто там был, опознает без колебаний. Кое о чём Мышка не сказала — это ощущение убийственного жара, текущего из котлована, это потрескивающие опалённые брови и ресницы, это едкая вонь горящей земли… Все её описания Зоны были лишь картинками, без запахов и чувств. Но это понятно — ведь она не бывала там наяву.

И тем не менее Мышка с одинаковой лёгкостью описывала и Свалку, истоптанную сотнями сталкеров, и окрестности Саркофага, и совсем незнакомые Кайману места. Девчонка как будто исходила Зону вдоль и поперёк. Точнее, если принять её версию, вдоль и поперёк исходил Зону её брат. А на самом деле?

Мышка считала свои сны о Зоне доказательством того, что Матвей жив. Очень хлипкое доказательство. Мало ли чего она наслушалась в детстве от родителей, у которых одна Зона была на уме? Наяву она ничего не помнит, но во сне всплывают воспоминания, только и всего.

И всё-таки Кайман не исключал варианта, что пацан живой.

Уж кому, как ни сталкеру, знать, что в Зоне может произойти что угодно. То есть для начала неплохо бы вспомнить, что Зона вся — одна большая странность. Думаете, можно научиться стрелять в монстров и находить артефакты, и Зона у вас в кармане? А вот шиш! Кайман своими ушами слышал рассказы матёрых сталкеров о тварях и артах, замеченных в одном-единственном экземпляре, о необъяснимых происшествиях на привычных, исхоженных тропах, об исчезновениях людей и внезапных появлениях давно пропавших… Главное свойство Зоны — непостоянство. Она всё время меняется — как говорят старожилы, «дышит».

У Каймана в загашнике памяти тоже имелись уникальные случаи. Например, в самом начале сталкерской биографии, когда Кайман ходил в отмычках и ещё не звался Кайманом, он как-то отправился в кусты по самой прозаической надобности. А возвращаясь к месту стоянки, попал в густой туман. Битый час он бродил в густом молочном киселе, натыкался на деревья, стрелял, орал от отчаяния, а потом вдруг сделал шаг — и оказался среди своих. Для них Кайман отсутствовал лишь несколько минут. Но, главное, вся одежда на нём оказалась вывернута наизнанку. Хорошо, что только одежда, а не он сам… «Пометила, значит, тебя Зона», — ухмыльнулся тогда старший их группы, Тетеря. Неплохой мужик был Тетеря, сгинул давно в Мёртвом городе, пусть ему хорошо лежится…