— А что, думаешь, мало будет? — озабоченно поинтересовался предводитель сей шайки, вроде как озадачившись нашей уверенностью в своих силах. И, поразмыслив чуть, проворчал: — Ну хорошо, хорошо, уговорил… — После чего вновь свистнул. А затем громко, взахлёб, заржал, глядя на наши вытянувшиеся рожи, когда к уже имеющимся разбойникам присоединилась ещё полудюжина.
— Вот попали в переплёт… — тоскливо протянул стоящий слева от меня Джим, не успевший вследствие внезапности произошедшей встречи натянуть свой лук и оттого схватившийся за охотничий нож.
— Ну что, старшой, понял, что силы не равны и артачиться не в ваших интересах? — насмешливо обратился к Ллойду бандюга. И деловито предложил. — Так что, давайте, скидайте наземь свои мешки, оружие и брони.
— Чтоб вы нас потом, безоружных, вырезали как овец? — криво усмехнулся в ответ на это предложение наш старшина.
— Да нешто мы тати какие?! — делано оскорбился ведущий с нами переговоры разбойник. И торжественно провозгласил под хохот сотоварищей: — Мы честные мытари! И людей не режем!
— Ага, так мы и поверили! — хмыкнул Ллойд.
— Слово даю, что убивать никого не будем! — веско обронил главарь бандюг. — А моё слово крепкое. У кого хошь спросите. Все знают: Кнут сказал — Кнут сделал! — После чего поторопил растерянно переглядывающихся нас. — Давайте, давайте, бросайте оружие, да скидовайте мешки. Быстрей разберёмся — быстрей разойдёмся.
Гальбо промолчал, выразительно играя желваками. И, обведя взглядом окружившую нас честную компанию, сокрушительно покачал головой. А затем руку с оголовья меча убрал… Помедлил чуть, и, расстегнув поясной ремень, бросил своё оружие на землю. Чем несказанно удивил меня. Не, ну ладно, если отсечь рудокопов, нас всего шестеро против шестнадцати разбойников, но сдаваться-то отчего? У них же даже арбалетов нет! А у меня стреломёт! Я ж думал мешки сбросим, и вломим этим мытарям как следует! Вряд ли они что-то существенное из себя представляют! И разбегутся сразу, как только поймут, что добыча оказалась слишком кусачей!
— Ой, дурак… — практически беззвучно, одними губами, прошептал Дед, глядя на разоружившегося Гальбо. Единственного разоружившегося.
— А до остальных что, туго доходит? — грубовато обратился к нам главарь разбойников, видя, что мы не спешим следовать примеру Ллойда. — Вам же ясно сказано: оружие — наземь! Быстро!
И дело пошло… Бросил оружие Джо Финнер. И его младший братец — Джек. Затем избавился от меча Бурс. Вздохнув, потянулся к пряжке пояса и стоящий чуть слева и позади меня Джим Шмилс.
— Вы чего?! — потрясённо выдохнул я, обращаясь к собратьям-охранникам. Неужели все такие трусы?! Увидели, что разбойников немногим больше нас и сразу спасовали?!
— А что делать? — глухо спросил у меня Джим. — Не одолеть ведь нам вшестером, считай, полторы дюжины ворогов… Как пить дать — положат нас тут всех, если вздумаем геройствовать. — И тяжко вздохнув, обозначил рукой примерно в двух футах от земли: — А у меня дома вот таких трое… Кто их кормить будет, коль отца не станет?
Укоризненные слова в адрес этих трусов тут же у меня в горле и застряли. Забылся я… Что давно уже не в Магнусе служу, и что моим нынешним сотоварищам есть что терять… И не мне упрекать их в трусости. Кто его знает, как я повёл бы себя в такой ситуации, зная, что ставлю на кон против мешка с рудой не только свою жизнь, но будущее своей семьи…
— Не тупи, Кэрридан, — вывел меня из состояния задумчивости горячий шёпот Ллойда, сдвинувшегося с переднего края вглубь наших рядов. — Бросай оружие. Отдадим им то, что они требуют, да уберёмся отсюда живыми и здоровыми. А руда… Да бес с ней! Ещё раз сходим! Не стоит из-за неё шкурой рисковать.
Я не стал ему отвечать. Прав он в принципе. Никакая руда не стоит того, чтоб стоять за неё насмерть. Хотя и обидно солидный прибыток терять. Вот только всё равно не могу я бросить оружие… Просто не могу. Ведь только благодаря наличию серьёзного по местным меркам вооружения и отличной брони я вообще смог подрядиться на эту работёнку, получить которую никому не известному человеку не так-то и легко. То есть, оставшись без фальшиона, стреломёта и доспеха, о новом найме в качестве боевой единицы мне не стоит и помышлять. Не выйдет из этого ничего путного. А Дед вряд ли возьмёт с собой кого-нибудь из горе-охранников во второй раз. Да ещё и всем своим друзьям и знакомым, наверняка поведает о том, как мы проявили себя в походе. После чего можно рассчитывать прибиться к какому-нибудь отряду только в качестве носильщика…
И ладно владел бы я хоть каким-нибудь ремеслом помимо стражницкого… А так… Где я ещё денег достану?! У меня ведь, на данный момент, даже медяка завалящего за душой нет! Последние монеты, оставшиеся от платы за охрану торгового каравана с коим я прибыл в Римхол, ушли на припасы, да на этот куцый клочок шерсти, по недоразумению названный тёплым плащом…
Но угроза остаться ни с чем не единственная причина категорического неприятия мной идеи добровольно сдаться на милость разбойников. И иные соображения на этот счёт имеются… Надо только удостовериться в правильности своих рассуждений. И впервые за долгое время, я сам обратился к бесу:
«Слушай, рогатый, а как бы ты с нами поступил на месте главаря разбойников? Убил бы или отпустил?»
«Не, убивать бы я вас не стал… — задумчиво почесав рог, помотал башкой бес. И, выдержав паузу, огорошил: — Но и отпускать тоже не стал бы!»
«Отчего же?» — изобразил недоумение я.
«Ну, надо же кому-то серебро добывать… — ехидно осклабился поганый бес. — На моём новом руднике!»
— Вот и я так же думаю… — забывшись, произнёс я вслух. Будь у нас железо в мешках, всё могло сложиться иначе. А с серебром… Вряд ли нас отпустят с миром, как некоторые надеются.
Жаль только, кроме меня и беса не нашлось других разумных в нашем отряде. Разве что старший Атеми… Который тоже не бросает ножа, хотя, наверное понимает, что отмахаться им от толпы серьёзно вооружённых разбойников дело абсолютно безнадёжное.
— А ты чего, старый пенёк, глухой что ли? — тоже обратив внимание на старого рудознатца, насмешливо прикрикнул на него Кнут. — Кидай свою безделицу, пока не порезался!
На что Дед отрицательно покачал головой, да презрительно сплюнул. А выхваченный нож наземь так и не бросил.
— Не доходит… — вроде как с сожалением покачал головой старший разбойник. И повелительно крикнул: — Талш, вразуми!
Тут же пронзительно щёлкнула тетива, и Дед глухо вскрикнул, схватившись за голову левой рукой. А я выругался про себя, глядя на стрелу, вонзившуюся в землю совсем рядом со мной.
Разбойники-то, оказывается, не так просты, как кажется на первый взгляд. А я просто остолоп. Наивный. Не посчитавший значимой угрозой окружившее нас войско из недавних крестьян. А зря… Да, реально чего-то стоящими бойцами в шайке являются скорей всего только те четверо в добротных доспехах, что находятся на другом берегу ручья, а остальные просто мясо, но… Но со своей задачей связать на некоторое время боем угодивших в ловушку бедолаг они явно справятся. А больше ничего от них и не требуется. Только дать возможность прячущимся где-то в кронах деревьев стрелкам сделать по паре-тройке выстрелов. И можно начинать обирать трупы…
— Вот же дурень старый! — тихо выругался Ллойд, глядя на Деда, плотно прижавшего руку к задетому выстрелом лучника уху, дабы остановить возникшее кровотечение. — И чего ерепенился?..
— Да, не стоило ему хвататься за нож… — вынужденно согласился я с нашим старшиной, глядя на тонкие струйки крови, что пробились меж стиснутых пальцев старика и устремились вниз, по рукаву его куртки, к локтю. И хмуро добавил: — Это ж наше дело разбираться с разбойниками, а не его…
— Шнырь, — развернувшись тем временем вполоборота, негромко обратился к кому-то из своих подчинённых Кнут.
— Ага, я щас, старшой, — выкатился вперёд какой-то недомерок вообще без брони и даже без оружия. Но бесстрашный без меры. Быстро приблизился к нашему отряду и, не обращая на нас никакого внимания, занялся сбором брошенного оружия. Всё в кучу подальше от нас скидал, но на том не успокоился и, протиснувшись меж Гэлом и Сивом, зачем-то подхватил с земли срезанный разбойничьей стрелой кусочек уха Деда. Демонстративно оглядел со всех сторон и ловко припечатал его ко лбу старика, со словами: — Держи, дома пришьёшь!