Как же меня тогда от злости и негодования трясло… Не передать. Бывший начальничек-то сразу отстранился от дел, и мне с ходу пришлось заняться таможенными делами. Стоя на пристани, у испещренной алыми рунами серебристой арки, я просто скрежетал зубами, глядя на нескончаемый поток грязных, дурно пахнущих тварей, именуемых овцами. Так хотелось кого-нибудь убить…
Но пока суд да дело, большегрузный паром разгрузился, а я чуть успокоился. Да и обретавшиеся поблизости стражники к тому времени прекратили втихомолку потешаться надо мной и ухмыляться. Надоело, наверное. А их десятник, переговорив о чем-то с ун-тархом за моей спиной, подошел и спросил:
— Так вы, тьер Стайни, тоже из стражников будете?
— Угу, — подтвердил я. И вытащил на всеобщее обозрение из-за ворота куртки пару своих значков. А затем протянул остморскому стражнику руку и представился как положено: — Старший десятник Кэрридан Стайни. И лучше на «ты».
— Готард Дилэни, десятник, — пожал мне руку глава подразделения, несущего службу на таможенном посту. И хитро сощурился: — Так за что тебя сюда, брат?
— За заслуги перед Империей, — проворчал я, с трудом удержавшись от нецензурного высказывания в адрес главы первого отдела Охранки. И пояснил немолодому уже стражнику с пышными усами и с белесым пятном от старого ожога на правой щеке: — Показал я себя недавно в громком деле с контрабандой.
— Так тебя сюда не за провинность какую сослали? — изумленно воззрился на меня остморский десятник. — Но если так, то зачем?.. Контрабандистов же здесь днем с огнем не сыскать! Не дураки же они пытаться протащить под аркой что-то запрещенное!
— Начальству виднее, — дипломатично уклонился я от ответа, не желая сознаваться в том, что это назначение — действительно ссылка за провинность. Пусть лучше подчиненные думают что хотят, чем открыто ухмыляются за спиной. С какой стати мне портить себе настроение на полгода вперед?
— Нет, ты постой, — ожесточенно помотал головой Готард. — Постой. Надо разобраться со всем… — Он хмуро уставился на меня. — Это что же тогда выходит — тебя с проверкой к нам прислали? Посмотреть, справно ли мы здесь службу несем, а потом доложить наверх?
— Да нет, ничего подобного, передо мной не стоит задача вас проверять, — успокоил я десятника. Но об истинных причинах своего появления здесь все-таки умолчал.
— Тогда какого беса тебя сюда прислали? — недоверчиво зыркнул на меня Готард. — Не контрабандистов же ловить в самом деле!
— А почему нет? — подыграл я своему собеседнику. — Мне дали недвусмысленный приказ пресечь контрабандные потоки, идущие через этот пост. А это значит — у начальства есть основания считать, что здесь наличествуют проблемы с законностью перемещаемых через границу товаров…
— Да ну, бред! — отмахнулся десятник и указал на огороженную пристань, на которую не проникнуть иначе, кроме как пройдя под высоченной серебристой аркой. — Ты погляди сам — тут же невозможно что-то незаметно протащить в обход стиарха![1]
— Ну не знаю… — напустил я на себя задумчивый вид. — Но ведь как-то умудряются тащить контрабанду…
Десятник с досады сплюнул и хотел было привести еще пару веских доводов в доказательство ошибочности моих предположений, но тут поток сходящих с парома овец иссяк. И появились хозяева этой отары — запыленные и загорелые чуть ли не до черноты степняки. Причем все как на подбор низкорослые и худощавые. Да и лошади у них такие же — мелкие и невзрачные. Не чета нашим скакунам.
Не обратив на меня никакого внимания, вперед выступил пожилой степняк, довольно прилично одетый на фоне остальных погонщиков. Покрутив головой, рассматривая встречающую его делегацию, он немного растерянно обратился к эсс-тарху:
— Тьер Бачур?..
— Все-все, нет меня больше, — довольно улыбаясь, поднял тот руки и кивком указал на меня. — Обращайтесь теперь вот к тьеру Стайни.
— Э, плохо как… — искренне огорчился скотовод. — Зачем уходишь, а? Такой место хороший бросаешь… У нас ведь все тебе завидовать — сидишь себе, ничего не делаешь, а хороший денежка получаешь…
— Вот посидел бы ты здесь безвылазно пару лет, я бы тогда посмотрел, в радость тебе та денежка была бы или нет, — обозлился эсс-тарх.
Но пожилой степняк уже утратил интерес к бывшему начальнику таможенного поста и ничего ему не ответил. Он принялся внимательно разглядывать меня, а потом, что-то решив для себя, сказал:
— Тысяча и еще четыреста барашка мне запиши. Платить пошлина буду.
— Готард, а кто должен считать овец? — окинув взглядом непрестанно движущуюся массу овец, спохватился я.
1
Стиарх — контурный уловитель стихиальных проявлений. Обычно создается в форме арки. Его принцип работы основан на фиксации и сопоставлении низкоэнергетических эманаций, испускаемых предметами при воздействии на них плотного потока чистой стихии Света.