Алекс только вздохнула.
– Когда нас познакомят?
– В субботу. Ансельм хочет назначить встречу, может, устроит чаепитие.
– Ну уж нет. Я не управлюсь с подготовкой за пару дней.
Отвернувшись от проходящих мимо студентов, Алекс окинула взглядом высеченные в камне письмена, охранявшие вход в библиотеку Стерлинга. Когда-то рядом с ней на этом самом месте стоял Дарлингтон, пытаясь разгадать тайны Йеля.
– Здесь есть фразы на египетском, китайском, арабском, иврите, языке майя, даже элементы наскальных рисунков из пещеры Комбарель.
– Что они означают? – полюбопытствовала Алекс.
– Цитаты из различных библиотек и священных писаний. К примеру, та, что на китайском, взята из мавзолея мертвого судьи. Майя – из храма Креста, но ее выбрали наугад, потому что никто не знал перевода. Смысл выяснили лишь двадцать лет спустя.
Алекс рассмеялась.
– Это все равно, как если бы подвыпивший чувак набил себе татуировку на кандзи[4].
– Выражаясь твоим языком, они все сделали через жопу. И все-таки, Стерн, согласись, выглядит потрясающе.
В этом он был прав. Зрелище и сейчас производило впечатление.
Алекс поднесла телефон ко рту и прошептала Доуз в трубку:
– Нам нужна отсрочка. – Наверняка со стороны казалось, что она только что послала к черту собственного парня.
– Что нам это даст?
У Алекс не нашлось ответа. Все лето они искали Проход, но так и не добились успеха.
– Я ходила в Первую пресвитерианскую церковь.
– И?
– Ничего. По крайней мере, на первый взгляд. Я скину тебе фотографии.
– Если бы врата в ад находились у всех на виду, через них мог бы пройти кто угодно.
Когда после похорон декана Сэндоу они сидели в «Блю Стейт», Мишель Аламеддин предупредила, что их замысел крайне опасен.
– Представьте, что Проход – некий потайной коридор, который открывается с помощью волшебных слов. В вашем случае слова – это ряд определенных действий, путь, который нужно преодолеть. Но он проявится лишь тогда, когда вы войдете в лабиринт.
– Значит, мы ищем нечто невидимое? – спросила Алекс.
– Ну, существуют указующие знаки, символы, – Мишель пожала плечами. – По крайней мере, в теории. Впрочем, все, что связано с адом и загробной жизнью, на деле лишь теории. Ведь те, кто побывал по ту сторону, не возвращаются, чтобы поделиться впечатлениями.
В этом Мишель была права. Однажды Алекс, заключив сделку с Женихом, смогла попасть на границу; она с трудом пережила то путешествие. Людям не свойственно совершать переходы из этой жизни в следующую и возвращаться обратно. Впрочем, чтобы вернуть Дарлингтона домой, им придется пройти именно такой путь.
– Если верить слухам, существует Проход на Стейшн-Айленд в Лох-Дерге[5], – продолжила Мишель. – Возможно, второй был в Императорской библиотеке Константинополя, но ее уничтожили. И, по словам Дарлингтона, горстка членов общества создала еще один прямо здесь.
– Так сказал Дарлингтон? – Доуз чуть не выплюнула чай.
Мишель одарила ее удивленным взглядом.
– Он ведь развлекался тем, что создавал карту магии Нью-Хейвена, отмечал все места, где сила возрастала и слабела. Похоже, члены одного из обществ открыли Проход просто ради какого-то спора, и Дарлингтон намеревался его найти.
– И?
– Я назвала его идиотом, посоветовала меньше копаться в прошлом «Леты» и больше волноваться о собственном будущем.
Алекс вдруг поняла, что улыбается.
– И как он это воспринял?
– А ты как думаешь?
– Честно говоря, не знаю, – призналась она тогда, не находя в себе сил притворяться. – Дарлингтон любил «Лету», но не смог бы наплевать на мнение своего Вергилия. Он серьезно относился к подобным вещам.
Мишель пристально разглядывала остатки лепешки.
– Мне нравилась эта его черта. Он воспринимал меня всерьез, даже когда мне самой порой все казалось несусветной глупостью.
– Да, – тихо подтвердила Доуз.
Впрочем, летом Мишель только раз приезжала в Нью-Хейвен. Весь июнь и июль Доуз занималась исследованиями в доме сестры в Вестпорте, отправляя Алекс в библиотеку «Леты» за книгами и трактатами. Они ломали головы, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы сформулировать запросы в книге Альбемарле, но неизменно натыкались на старые отчеты о таинственных местах и мучениках, связанные с упоминанием ада, – Карле Толстом, двух башнях Данте в Болонье, пещерах в Гватемале и Белизе, которые, судя по слухам, вели в Шибальбу.