Тогда меня подобрал лесник. Я почти полгода провалялся в больнице, и у меня начисто отшибло память. Я помнил только свою «земную» биографию, выученную под гипнозом. Я говорил и даже думал по-русски. Документы у меня были в порядке, и когда я выписался, то устроился на работу в НИИ Катализа — соответствующий диплом у меня имелся.
Но почему, почему мне здесь все кажется таким знакомым и родным? Как будто я все это уже видел. Опять шутки амнезии? Нет, тут что-то другое…
И тут я вспомнил! На Альтанге разведчиков набирали с других планет. Их похищали еще детьми, в возрасте до года, и воспитывали в Центре. Никому из нас не говорили, с какой он планеты.
Но теперь я знал, с какой я планеты.
Я землянин.
Я закрыл глаза.
…Было темно. Я шел по какому-то лабиринту без начала и конца, и никак не мог найти выход. Шел уже много часов и успел потерять счет времени.
Впереди мелькнул свет. Я ускорил шаги. Еще полсотни метров — и я остановился на пороге большой комнаты. Голые, шершавые стены; из узкого зарешеченного окошка под потолком пробивается серый предутренний свет. На скамейке в углу сидел человек. Он медленно повернулся, и я узнал его. Крэй!
— Ну вот, старина, мы снова вместе, — он поднялся мне навстречу. Мы встретились посреди комнаты и крепко обнялись. Сколько же лет мы не виделись? Пять? Шесть?
— Семь.
Семь лет. А он ничуть не изменился.
— Я рад, Влад, что ты все вспомнил. Пора возвращаться. Центр ждет тебя.
— Но ведь я же землянин!
— Откуда ты знаешь?
— Знаю.
Мы помолчали.
— Слушай, Крэй, я решил не возвращаться. Мне надоел Центр с его бесконечными заданиями; надоела кровь, вечные драки, погоня за чем-то ускользающим. Может, им это нужно. Но не мне. Я устал. Они думают только о знаниях. Им нужна информация. А о людях они забывают. Думаешь, они стали бы вытаскивать тебя тогда, если б ты не добрался до Абсолютного Исполнителя?
Он молчал.
— Молчишь. Я стал бы. А они — нет. Они и в разведчики берут только инопланетников. Думаешь, это случайность? А мне надоело. Надоело мотаться с планеты на планету, надоело убивать, надоел Центр, надоела моя жизнь разведчика — без дома, без привязанностей — только постоянная схватка со смертью в погоне за информацией. Я выхожу из игры. Я нашел здесь свой дом. Я не вернусь. Ты всегда был мне другом — ты поймешь. Прости меня, и прощай. Навсегда.
Крэй грустно посмотрел мне в глаза.
— Я чувствовал это. И они, наверное, тоже — потому они и послали меня. Но они просчитались. До встречи, — и он исчез.
Я открыл глаза. Надо мной склонилась Таня.
— Ну что, как ты?
Я улыбнулся и, приподнявшись, поцеловал ее в губы. В голове отдалась тупая боль, но я не обратил на нее внимания.
Все. Я сделал выбор. Я остаюсь. Здесь у меня есть все, чего мне так долго не хватало: любимая девушка, любимая работа, здесь у меня есть дом; в конце концов, у меня есть Земля — моя Земля.
А там… Там остался Крэй.
— Командор, мы нашли его.
— Наконец-то! Вы молодец, Крэй! Срочно готовьте переброску.
— Не торопитесь, Командор. Я связался с ним по Т-связи. Он знает, что он землянин. И он не вернется.
— Ерунда! Он не может этого знать! Готовьте переброску. Не захочет — мы его и спрашивать не будем.
— Командор, это же бесчеловечно. Он нашел свою планету, и он хочет остаться.
— Это не ваша забота. Готовьте переброску, я сказал!
— Я так и знал. Он был прав — вам нужна только информация. О людях вы не думаете. Но Влада я вам не отдам!
— Что это?
— Излучатель.
— Да как вы смеете?! Вы забываете, что я Командор! Сейчас я отдам приказ…
— Это вы забываете, что я косморазведчик. Я испепелю вас раньше, чем вы успеете открыть рот. А теперь слушайте, что я буду приказывать. Отдайте распоряжение немедленно готовить челнок.
— Д-да… Сейчас.
— Вот так. Отлично. Только я знаю, как найти Влада. Без меня вам его не отыскать. Ну а о том, чтобы вы не нашли меня, я позабочусь. Я не зря тринадцать лет работаю в разведке. Прощайте, Командор. Мы больше не увидимся.
Я ведь тоже землянин.
1987 г.
Эдем-2300
…Отрубился я только часа через два, когда розовые слоны перестали, наконец, носиться по каюте и попрятались где-то по углам. Пока они не успокоятся, хрен заснешь: бегают туда-сюда, пищат — покемаришь тут, как же! Очнулся я в двадцать два с чем-то. Только вот какой день — хоть убей, не мог вспомнить, а календарь у нас уже давно сломался. Голова с перепою гудела, как старый трансформатор, во рту явно ночевал еж, и я, с трудом передвигая конечностями, поплелся на камбуз. Когда я, наконец, оторвался от крана, наш бортовой запас воды заметно уменьшился. Ну и черт с ним — все равно завтра прибываем в систему Ориона, там и заправимся. Сейчас бы пива холодного — но я еще три дня назад прикончил последнюю банку.