— Он действует один?
— К сожалению, нет. Насколько я знаю, лет семь назад при Интерполе было создано специальное секретное подразделение «Z», и возглавляет его некий майор Жан Дюваль. Думаю, не стоит пояснять, чем занимается это подразделение и кто этот майор?
— Не стоит… Хотя, подожди! Ведь Интерпол не военная организация, не спецслужба, даже, по большому счету, не полиция. Там сидят обычные чиновники, которые координируют деятельность полиции в разных странах. У Интерпола нет оперативных подразделений! Даже обычных…
— К сожалению, времена меняются, Влад. Теперь — есть. Возможно, Интерпол — только «крыша»… Впрочем, в данный момент это уже не имеет значения.
— Да, ты прав… Его люди подготовлены так же хорошо, как и он сам?
— Что касается экипировки — думаю, да. А вот насчет опыта… Они не бессмертны, и подготовка у них, конечно, похуже, но не стоит недооценивать и их: все они профессионалы и, кроме того, имеют духовный сан.
— Батальон Всех Святых! — хмыкнул я. — Кстати, сколько их?
— Точно не знаю, но, думаю, десятка три-четыре.
— И все они приехали сюда? — голос Эльвиры дрогнул, зазвенел испуганным серебром с черными переливами.
— Вряд ли. Но человек десять он с собой прихватил наверняка. Возможно, к ним подключился и кто-то из местных.
— Что-нибудь еще о нем известно? Как он выглядит, во что одевается, как предпочитает действовать?
— Вот, — Генрих протянул мне фотографию.
Крепкий широкоплечий мужчина лет сорока, с густой бородой и кустистыми насупленными бровями, из-под которых на меня глядели пронзительные, глубоко посаженные глаза. Сероголубая сталь холодного, нечеловеческого рассудка, облаченная в тело двуногого вепря. На человеке была незнакомая мне форма без погон, со множеством накладных карманов.
— Фотография сделана три года назад, — пояснил Генрих, когда я передал снимок Элис. — Форма — того самого подразделения. Но надевают они ее только на операцию. А так ходят в штатском. Действовать они предпочитают наверняка: долго «вычисляют» твое убежище, а потом являются днем, когда ты практически беспомощен.
— Но это подло! — воскликнула Эли, и мы с Генрихом не удержались от улыбок.
— Это война, девочка, — мягко, как ребенку, пояснил Генрих. — А на войне все средства хороши. Особенно когда они позволяют уничтожать противника без особого риска для своих. Хотя при необходимости они действуют и ночью. Вот, пожалуй, и все, что мне известно.
— Негусто. Сколько осталось в городе наших?
— Мы трое — и все. Ну, если не считать тех двоих, которых приобщили вы, Эльвира.
— Тех двоих можно не считать, — хмуро бросил я. — Ты намерен отсидеться или попытаешься скрыться из города?
— Еще сам не знаю, — он раздавил очередной окурок в пепельнице, — но вам я бы советовал перебраться в другое убежище.
— Спасибо. Об этом я и сам подумал. Если нашел ты — найдут и они. Может, нам стоит действовать сообща? Как нам тебя найти в случае чего?
— Я сам вас найду.
— У меня есть кое-какой арсенал. Могу поделиться.
— Спасибо. У меня — тоже. Ну что ж, я узнал все, что хотел, и предупредил вас. Теперь мне пора. Надеюсь, еще увидимся. И смените убежище — не тяните с этим.
— Ладно, понял. Земля тебе пухом!
— К черту!
Мы оба невесело усмехнулись нашей старой шутке, и я проводил Генриха до дверей.
— Кстати, Влад, — окликнула меня Эльвира, когда дверь за нашим гостем закрылась, — я понимаю, сейчас не до того, но у меня есть еще новости. Меня пригласили на банкет — как ты думаешь, к кому? — К Ахметьеву!
— Ого! Где ты успела подцепить этого босса мафии?
— Ну, не самого босса — его племянника.
— Понятно. И ты хочешь…
— Сделать то, о чем ты сам не раз говорил. Ведь мы — «санитары города»?
Да, Эльвица действительно восприняла мое высказывание слишком серьезно. Но к Ахметьеву и его людям я подбирался уже давно, и упускать такой шанс не стоило. Эх, поохотимся напоследок на крупную дичь, пока не началось сафари на нас самих!
— «Санитары»! И лучшие друзья гробовщиков, — усмехнулся я. — Вижу, что ты и делом тоже занималась. Что ж, Монах Монахом, а навестить Ахметьева надо!