Не порвать оков…
Этот лес таков.
Как вода в горсти, протекает тишь,
Что ж ты, конь, грустишь, сушняком хрустишь,
Хвост — витая плеть, круп — амбара клеть,
Страшно околеть, под сосною тлеть,
Волк зайдет с боков…
Этот лес таков.
У коня печаль в налитых очах,
И герой зачах, тяжесть на плечах,
Да и мне, творцу, борзому писцу,
Грусть-тоска к лицу — с чем идти к концу,
Как спасать братков?..
Этот лес таков.
II
Я пишу, писец, добрый молодец,
Я — герою брат, я — коню отец,
Я им — тихий вздох, я им — в ножнах сталь,
Из машины бог, из кустов рояль,
В сапоге змея —
Это тоже я.
Мне ни пить, ни есть, мне ни встать, ни сесть,
Завершить бы песнь, только чем — Бог весть,
Про тропу в лесу, про чиряк в носу,
Во ночном часу всяку чушь несу,
Цельный ковш вранья —
Утомился я.
У меня, писца, красен цвет лица,
Для меня, писца, темен смысл конца —
То ль на дне ларца блеск кощей-яйца,
То ль во мгле дворца черт зайдет с торца:
«Где душа твоя?»
А душа-то — я.
Ах, душа, дыши, не спеша пиши
За алтын-гроши, маковы шиши,
У гнилого пня, на закате дня,
Витязя храня, сохрани коня,
Дай им свет жилья…
Свет ведь тоже — я.
Испокон веков
Этот свет таков.
Адам
Если руки заняты, хоть хвост подай,
Если нет хвоста, подай хоть голос!
Первый, образ и подобье Господа,
Помнишь ли, как небо раскололось?
Как, еще вчера — счастливый баловень,
Рыцарь без упрека и изъяна,
Не любимцем шел, а тварью малою,
Из Эдема прямо в обезьяны.
У плеча беззвучно Ева плакала,
Ангелы злорадствовали: «Поняли?»
Ты молчал и шел. Зеленым яблоком
Клялся: «Я вернусь. Однажды. Помните…»
Сегодня и сейчас
Исповедь
Проходите, садитесь. Ешьте. Пейте.
Это необходимость: спешка, песни,
Винегрет, водка с перцем, треп на кухне…
Нет, не бред. Просто сердце в пропасть рухнет
И о камни, о скалы — в брызги. В клочья.
Передай мне бокалы. Рысью, ночью,
В ад, в Везувий, — Орфеем, зверем диким,
За безумным трофеем, Эвридикой,
Прочь от века-садиста, вдаль, за снами…
Проходите, садитесь. Да, я знаю,
Что смешон.
Предновогодье
Бессмысленная, теплая печаль,
Часы стучат, как уходящий поезд,
Любите нас сегодня и сейчас,
Не потому, что завтра будет поздно,
А просто так.
Сегодня и сейчас.
Прозрачная тоска, смешная поза,
Нелепые стихи, зеленый чай.
* * *
Стареем, брат, дуреем, брат,
Весной в дубленках преем, брат,
И рад бы в небе реять, брат —
Да вот, не реется…
Вчера юнцы, сейчас отцы,
А завтра отдадим концы,
И внуки скажут: «Молодцы!»,
Устав надеяться.
Мы живы, брат, мы лживы, брат,
Мы в западне наживы, брат,
И ад глядит на наш канат —
Не время ль падать?!
Махнем рукой, найдем покой
И перемелемся мукой,
Укроемся сухой доской…
Душа, ты рада?
Не слушай, брат, бей в душу, брат,
Души меня подушкой, брат,
Стреляйся на опушке, брат,
Со мной, с проклятым!
Моя вина, что ночь пьяна,
Что бьет копытом Сатана,
Но встань со мной, к спине спина —
Останься братом.
Седы виски, горчат куски,
Белее мела кулаки,
Стоят в осаде старики,
Юнцов счастливей.
Гляди, пострел: я постарел,
Но я не сгнил и не сгорел,
И если снова ливень стрел —
Пусть будет ливень.
Мечта