Захотеть ли любви? — вот любовь, что-то моет на кухоньке,
И ворчит, что посуды скопилось — в реке полощи!
Захотеть ли гулянки? — калач улыбается пухленький,
И горилка в баклажке, и в миске — с говядинкой щи.
Ах, как много хотелось, желалось и в гору карабкалось,
Ах, какие мечтались гроши, ах, какие шиши!..
Скоро жизнь отчалит — «Титаник», корабль-колосс —
И бурчит вдохновенье: «Пиши, безобразник, пиши!»
* * *
Стихи смывают пыль с души,
Стихи срывают с нас оковы,
Пиши водою родниковой
И грязной тряпкой не маши.
Стихи спасают от тоски,
Стихи излечивают раны,
Но если мы с тобой — бараны,
Шашлык наш — бытия куски.
Стихи взмывают к облакам,
Днем — облегченьем, ночью — воем,
Да, бейся в небо головою,
Нет, не спускайся к дуракам.
Стихи — редчайшие дары,
Стихи — натянутые нервы,
И это все не во-вторых,
И даже, право, не во-первых…
* * *
А если уйду — это, право, не важно,
Оставьте унынье врагам,
Плывет по теченью кораблик бумажный
К иным берегам,
Газетою — парус, и спичкою — мачта,
И время — широкой рекой,
Не надо, прошу вас, не хнычьте, не плачьте,
Махните рукой.
Уйдите домой и без слез помяните,
В бокалы налейте вина,
Пока еще солнце над вами в зените,
Пока не луна.
Черный человек
Пройдись за мною по тротуару,
Упрись мне в спину тяжелым взглядом,
Мне нужно знать, что ты где-то рядом,
С петлей и мылом, ножом и ядом,
С недобрым словом — моей наградой
За те грехи, что считал товаром.
Я торговал врассыпную, оптом,
Себе в убыток, смешной барышник,
Купец наивный — но только, слышишь,
Осанна в вышних нас не колышет,
Как поцелуй золотой малышки,
Когда башмак до прорехи стоптан.
Шагай за мной, человек мой черный,
Криви в усмешке сухие губы,
Твои движенья смешны и грубы,
Тебе поют водостока трубы,
Тебе метали лещи икру бы,
Когда б икринки — размером с четки,
А так, по малой — сдувайте щеки,
Раз ты — не демон, а я — не Врубель.
В безумном вальсе дома кружатся,
В ночном тумане шаги поманят,
В седом дурмане меня помянут,
Огни зажгутся в небесной манне —
Мне б в эти стены всем телом вжаться,
Да жжется кукиш в моем кармане,
Да гибнуть рано — пора рожаться.
Шагай за мною, нелепый призрак,
Пока есть время, пока не тризна.
Холод
Глоток луны из чаши неба
Горчит,
Тяжелый, черный запах хлеба
В ночи,
Шаги обиды за спиною,
Наискосок меж всем и мною —
Огонь свечи.
Колючий иней звезд на окнах
Студен,
Куда идешь? — вернее, кто к нам
Идет,
Сминая годы, вехи, тени?
Курок ружья на мрачных стенах
Взведен.
Дома моргают вслед, не зная:
Мой? Твой?
Свисает облако, как знамя,
Над головой,
Наискосок меж всеми нами,
Унылым гибельным цунами —
Пса вой.
Оледенил весь мир потоп,
Оставив город на потом.
Отпущенье
Отпусти ты меня в соловьиную ночь
Ненадолго,
Я тебе принесу новой песни зерно
На ладони,
Я тебе приведу снов горячий табун
Некрылатый,
Я ума притащу на озябшем горбу
Хоть палаты.
Отпусти, не держи, я грызу свою цепь,
Кровь из десен,
На душе — паутина, тоска на лице,
В пальцах — осень,
Мне бы грошиком в ночь, мне — копейкой во тьму
Кануть в нети,
И остаться совсем-рассовсем одному
На планете.
На коленях стою, бью поклоны, чудак,
Умоляю:
Отпусти, изрони милосердное «да» —
Отгуляю,
Отплачу, отслужу, отбегу и вернусь,
Виноватый,
Словно коврик, тебе на рассвете приснюсь
У кровати.