— Слушай, тебе придется или думать о других, или уйти.
— Я не могу думать обо всех.
— Ну, хотя бы о тех, кто рядом.
— Все равно.
— И если за углом будут убивать человека, ты мне не скажешь?
— Нет. Ты пойдешь его выручать и можешь сам погибнуть.
— Все. Я тебя раскусил! Ты даже не меня — ты себя спасаешь! И откуда ты взялся? Я тебя не звал. Уходи.
— Не уйду.
— Я не буду тебя слушаться.
— Я заставлю тебя слушаться.
— Посмотрим.
— Посмотрим. Я стараюсь ради твоего же блага.
— Да пошел ты…
Я полез в карман за сигаретами.
— Брось!
— Не брошу!
Ага, он табачного дыма не любит, сейчас он у меня получит!
Я вставил в зубы сигарету и достал спички. И вдруг ощутил, что рука не желает открывать коробок. Словно кто-то мягко, но крепко перехватил мою кисть. Он начал действовать!
Я напрягся и медленно, с усилием открыл коробок. Несколько секунд пришлось бороться за вторую руку, которая не хотела доставать спичку — словно от этого зависела моя жизнь. Достал. Но в этот момент губы сами выплюнули сигарету. И тут же руки стали действовать свободно. Мне показалось, что он смеется.
— Ну, это уж слишком!
Он молчал.
Я достал другую сигарету, крепко зажал ее зубами и снова попытался прикурить. Наконец мне это удалось. Я с облегчением затянулся. Все-таки я его победил! Но тут мне стало страшно. Сегодня я победил. А завтра, через месяц, через год? Похоже, он постепенно набирает силу. Сейчас я уже с трудом с ним справляюсь. А завтра он может победить. И что тогда? Я превращусь в марионетку, которая будет двигаться, говорить, действовать по его воле.
— Не думай глупостей. Я только поправляю тебя, когда ты ошибаешься. А от курения я тебя все равно отучу.
Я почувствовал, что меня начинает тошнить, и поспешно сам выбросил сигарету. Тошнота мгновенно прошла.
Значит, он и это может! Это конец.
— Ничего, привыкнешь.
А ведь самое страшное, что он прав. Привыкну. Привыкну быть не самим собой, делать не то, что хочу, а то, что «надо», и буду делать это уже сам, по привычке. Я стану таким, как он. Только без дара предвидения.
— Стой!
Я не остановился.
— Стой!!
Ноги теперь двигались с трудом, словно я шел по пояс в воде, но я упрямо продолжал их переставлять, не обращая внимания, что иду по проезжей части.
— Стой!!!
Из-за угла вылетели синие «Жигули». Кажется, я еще мог увернуться, но не сделал этого. Раздался визг тормозов. «Ну вот и все», — почти с облегчением подумал я. В следующее мгновение передо мной мелькнуло что-то сине-блестящее, металлическое, меня отшвырнуло к тротуару, и все померкло.
Звуки наплывали постепенно, по мере того, как я возвращался из небытия. Шарканье ног по полу, звяканье инструментов, приглушенные голоса. Голоса. А мой Голос? Я прислушался к себе. Вроде ничего.
— Эй, ты еще здесь?
Тишина. И я почувствовал, что его нет. Совсем. Сбежал, как крыса с тонущего корабля. Все. Свободен!
Мгновением позже я ощутил боль. Болела левая нога и бок. И голова тоже. Я открыл глаза. Надо мной стояла Люда. Лицо у нее было очень испуганное, и на щеках виднелись дорожки от потекшей туши.
И я нашел в себе силы улыбнуться.
— У тебя вся тушь потекла, — выговорил я.
1987 г.
Ограничение
Воздух над космодромом задрожал, изображение на экране исказилось, расплылось и тут же приняло первоначальный вид. Только сверкающий шар М-космолета исчез.
— Седьмой, — констатировал Джордж, отходя от экрана.
Они помолчали.
— Если через неделю ни один из М-кораблей не вернется, я попробую сам.
— Зачем? Да тебе и не позволят — Родригес и так еле выбил разрешение на седьмой пуск.
— Мне разрешат. Я полечу с ограничителями.
— Ты по-прежнему считаешь, что это шутки подсознания?
— Да. В корабле космонавт надежно защищен от всего. От всего, кроме… самого себя.
…В самом начале двадцать пятого века был изобретен М-корабль, движимый посредством человеческой мысли. Такой звездолет мог мгновенно доставить астронавтов в любую точку Вселенной. Казалось, проблема космических путешествий решена раз и навсегда.
На первом М-корабле стартовал его изобретатель Тадеуш Качинский с экипажем из пяти человек. Они должны были вернуться через три месяца. И не вернулись. За это время стартовало еще три М-корабля. И тоже не вернулись.