Джейк услышал, как Николь зашевелилась у него за спиной, а потом сказала: – О’кей
Выдохнув, Джейк повернулся, чтобы посмотреть на нее, и почувствовал слабость в коленях. Она сняла шляпу и надела короткий черный шелковый халат, который ни черта не скрывал в той позе, которую она приняла. Она полулежала на кровати, одна нога согнута, другая вытянута, опершись на локти, волосы и халат свисали вниз, собираясь на кровати и не прикрывая абсолютно ничего.
– Николь, пожалуйста, – слабо взмолился он. – Нам надо поговорить.
– Да, – сказала она, и он смущенно заморгал.
– Что «да»? – неуверенно спросил он.
– На все, о чем ты хочешь меня спросить, – тут же ответила Николь.
– Я хочу спросить, не согласишься ли ты хотя бы подумать о том, чтобы стать моей спутницей жизни.
– Да, – повторила она.
Джейк нахмурился. – Ты сделаешь это?
Теперь она выглядела неуверенной. – Разве я не должна сказать «да»? Ты хочешь, чтобы я сказала «нет»?
– Нет, конечно, нет, – сразу же ответил он. – Но... не требуется ли некоторое время, чтобы подумать об этом?
Раздраженно вздохнув, Николь села и подвинулась к краю кровати, халат волочился за ней. – Джейк, я только что схватилась с вооруженным психом, у меня не было ничего, кроме подушки, чтобы спасти тебе жизнь. Я вполне уверена, что мои чувства к тебе очень сильны. Она наклонила голову и криво улыбнулась. – Ты умный, я тебя уважаю, и ... – В тот день, когда у внедорожника отказали тормоза, я все время думала: – Слава богу, за рулем Джейк. – Она серьезно посмотрела на него. – Я доверяю тебе свою жизнь. Я уверена, что люблю тебя. Но что более важно, ты мне нравишься.
– Это важнее любви? – весело спросил он.
Николь торжественно кивнула. – У меня есть родственники, которых я люблю, но не уважаю. Я не смогу жить с ними, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Но тебя я люблю и уважаю. Мне нравится твое общество, и я могу представить будущее с тобой.
Джейк молча смотрел на нее. Его сердце, казалось, расширялось с каждым словом, которое она произносила, а теперь оно так распухло, что болело. Она любила и уважала его. То, как она это объяснила, было лучшим в мире.
Когда Николь вдруг встала и, повернувшись к ванной, пробормотала что-то неразборчивое, Джейк понял, что молчал слишком долго.
– Ты мне тоже нравишься, – выпалил он, хватая ее за руку, чтобы остановить.
Николь помедлила, потом медленно повернулась, все еще неуверенно глядя на него. – Неужели?
– О, да, правда, – заверил ее Джейк, прижимая к груди, чтобы обнять и прижать к себе. – Я хочу, чтобы ты была со мной. Мне нравится твой талант, твой ум, твое чувство юмора, твое тело, – его руки начали двигаться по ее спине и ягодицам, когда он продолжил, – твоя страсть, – он стянул халат с ее плеч, оставив ее в одном сексуальном наряде, и заставил ее повернуться, чтобы лучше рассмотреть, когда он добавил, – твой вкус в одежде. Черт возьми, это самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел.
– Я хотела извиниться за то, что была резка с тобой, потому что ты подозревал моего брата. Он был лучшим подозреваемым, – призналась она.
– Но не преступником, – сухо заметил Джейк, а затем легко провел пальцем по шнурку на груди между узкими полосками черной кожи, которые удерживали вместе почти прозрачные обрывки верха. – И если это твоя идея извинений, то она чертовски хороша, и мне это в тебе тоже нравится.
Николь, задыхаясь, рассмеялась и задрожала под его прикосновением, ее соски затвердели под тонкой тканью. При виде этого у него потекли слюнки, но он не смог сдержаться и спросил: – Ты уверена, что ты готова быть моей спутницей жизни?
– Если это означает, что ты будешь заставлять меня чувствовать себя так в течение следующего столетия или двух, тогда определенно.
Когда Джейк сделал паузу и нахмурился с беспокойством в ответ, Николь вздохнула и подняла руки, чтобы подставить свое лицо, говоря торжественно: – Джейк, я никогда не была сильна в выборе мужчин. Мой муж и все парни, с которыми я встречалась, были сопляки. Но твоя мать уверяет меня, что наночастицы никогда не ошибаются и что ты хороший человек. Может быть, это просто потому, что я так хочу, но я верю ей, и это заставляет меня впервые в жизни почувствовать, что мои инстинкты правы, и мы будем работать. Что на этот раз моя любовь была отдана правильному человеку. Так...
Она легонько поцеловала его в губы. – Да, я уверена, что хочу быть твоей спутницей жизни.
– Ты знаешь, что это значит – стать одной из нас? – торжественно добавил Джейк.
Николь подняла глаза, на ее лице промелькнула неуверенность, заставившая его задержать дыхание, но затем она расправила плечи и кивнула. Почувствовав облегчение, Джейк схватил ее за талию и бросил на кровать. Николь приземлилась, взвизгнув и подпрыгнув, а затем поднялась, чтобы посмотреть, как он срывает с себя футболку и джинсы скорее поспешно, чем грациозно. Он не мог снять их достаточно быстро. Они поговорили, согласилась она, и теперь он намерен принять ее извинения и заниматься с ней любовью до тех пор, пока она не сможет стоять прямо. Ну, хорошо, пока они оба не потеряют сознание, что должно быть около двух или трех секунд. Джейк не думал, что продержится дольше, и мог только радоваться, что наночастицы обеспечат ей такое же удовольствие, как и ему.
– Будет больно?
Джейк прыгал на одной ноге, стаскивая носок, когда Николь спросила его об этом с трепетом. Выпрямившись, с носком в руке, он неуверенно посмотрел на нее, а затем его мозг прояснился. С его мыслями о том, чтобы заняться с ней любовью, он думал, что она спрашивает, будет ли больно от секса. Но у них уже был секс. Он понял, что она имела в виду обращение. Джейк заколебался, вспоминая свое собственное обращение. Его ударили ножом в грудь, которая болела как сумасшедшая, а потом он потерял сознание и проснулся через несколько дней, чувствуя себя так, будто его оставили на солнце пустыни на несколько дней. Его мучила невероятная жажда, но, насколько он помнил, боли не было.
– Не думаю, – сказал он наконец-то, вскакивая на босую ногу, чтобы снять второй носок. – Но мы с кем-нибудь посоветуемся.
Николь рассеянно кивнула. Ее взгляд переместился на его пах, глаза расширились при виде его члена. Джейк закончил стягивать второй носок, отбросил его в сторону и шагнул вперед, чтобы заползти на кровать, его руки и колени были по обе стороны от ее тела, когда он двигался вверх по кровати, пока не оказался прямо над ней. – Николь, я обещаю, что, что бы ни случилось, я никогда не причиню тебе такой боли, как Родольфо.
– Какой Родольфо?
Джейк удивленно моргнул и посмотрел ей в глаза, расслабившись, когда увидел в них смех. Он открыл рот, но то, что он собирался сказать, замерло на шипении, когда ее рука сомкнулась вокруг его эрекции.
– Джейк? – прошептала она.
– Ну? – спросил он сквозь стиснутые зубы, когда ее рука скользнула по нему.
– Пожалуйста, заткнись и займись со мной любовью.
– Боже, я люблю тебя, – прорычал он и наклонился, чтобы завладеть ее ртом, одновременно высвобождаясь из ее объятий, чтобы завладеть ее телом. Он действительно любит эту женщину, признал Джейк, когда Николь застонала и выгнулась под его толчками. Мрачное будущее, которое он представлял себе с тех пор, как проснулся и обнаружил, что бессмертен, внезапно развернулось перед ним гораздо ярче и счастливее ... и гораздо дольше.
На самом деле, теперь казалось, что удар ножом был подарком. Джейк никогда бы не был обращен Винсентом, а потом не сбежал бы и не встретил Николь без него. Он отработал бы свои последние годы на посту дневного вице-президента «В. А. Инк.» ожесточенный старый смертный, ненавидящий всех вокруг. А теперь? Теперь у него была Николь, и она была всем, чего он когда-либо хотел. Будущее казалось светлым, и он был чертовски удачливым вампиром.