Кирилл Сергеевич совершенно неприличным образом разинул рот, откуда довольно долгое время не могло донестись ни звука. Настолько он был потрясен этими известиями. И только переводил недоуменно-возмущенно-неверящий взгляд с дочери на ехидно скалящегося Упыря.
– Ну вы… даете!
– Так тебе и надо, старый хрыч! – злорадно добавил Край. – Идея изобразить два лишних трупа и поводить Оласа за нос была очень хороша, она позволила нам неплохо подготовиться и согласовать некоторые детали. Я, честно говоря, помог своей лучшей ученице в этом с несказанным удовольствием!
– Ева, что ты сделала с этим вурдалаком?! Οн так скоро смеяться научится по-настоящему! – отец едва не рванул на голове волосы от досады за этот двойной… нет, даже тройной обман, а Край все продолжал скалиться.
– Уже научился… но это ещё что! Я его и рыдать потом заставлю! – гордо подбоченилась она.
– Перебьешься, – внезапно опомнился наставник и, быстро нацепив привычную бесстрастную маску, обернулся на звук приближавшихся шагов.
– О! Глядите-ка, кто пришел! – неподдельно обрадовалась Колючка новым лицам. – Это он, Стас?
– Да. Здравствуй, Арес, – мягко поприветствовал Ставрас подошедшего мальчика. Сопроводивший его реис почтительно наклонил голову и, получив незаметное разрешение удалиться, снова испарился.
– Господин Ставрас, – мальчик коротко поклонился и вопросительно посмотрел. – Вы меня звали?
– Да. Молодец, что так быстро.
Ева с искренним интересом разглядывала правильные черты лица, коротко стриженные волосы цвета расплавленного золота, большие серые глаза, в самой глубине которых отчетливо виднелись алые искры. Надо же, какой хорошенький… Он был довольно высок для своих тринадцати с половиной лет, худощав, но крепкий костяк позволял заподозрить даже сейчас необычайную силу в этих тонких с виду руках.
– Здравствуй, юный карнеши, – тихо сказала Охотница, с удовольствием видя, что не ошиблась в своих предположениях.
Οтец и Край с одинаковым любопытством уставились на необычное существо. Карнеши было немного в Клане, всего несколько десятков в стране, и большинство из них до взросления не имели возможности жить среди обычных людей: разница слишком бросалась в глаза. И сила, и скорость реакции, даже немного иной цвет кожи… все могло навести внимательных соседей на ненужные размышления. Поэтому до достижения совершеннолетия они воспитывались в Старшем Клане, однако потом различия сглаживались, и карнеши вполне могли существовать в обычном мире. Правда, к тому времени они сами, как правило, этого уже не хотели. А если и появлялись в людном месте, то крайне редко и строго по делу, в составе бригад Клана: в отличие от нюхачей, повышенная чувствительность рецепторов была для них нормой жизни и накладывала ряд обязательных ограничений. Нейтрализатор был разработан в свое время именно для сверхчувствительных карнеши, но для единственной дочери Кирилл Сергеевич сумел утаить несколько образцов.
Разумеется, специально их никто не создавал. Реисы старались не злоупотреблять своим могуществом и не отрывать понапрасну детей от родителей. Зачем? Им вполне хватало и кнеши, разумно относящихся к вопросу своего выбора. Карнеши же могли стать только несмышленые малыши и то, только по причине некоторых особенностей не окончательно сформированного иммунитета в этом мягком возрасте, то есть примерно лет до двух. Но нередко случались ситуации, когда взрослых рядом не оказывалось, а помощь требовалась немедленно. Поэтому новые карнеши иногда все-таки появлялись. Как, например, Арес.
– Госпожа реиса, – вежливо поклонился он.
– Как тебя зовут, мальчик?
– Αрес, – карнеши удивленно вскинул глаза.
– Нет, – покачала головой Ева и под недоумевающими взглядами окружающих присела на корточки. – Другое имя. То, которым тебя называла мама.
– Я… не помню, – он неожиданно нахмурился и нервным движением дернул полу короткой куртки с цветами Дома Кайр. – Я не видел ее никогда.
– А папу?
– Нет, госпожа. Простите, я не помню.
– Арес, а как ты познакомился со Ставрасом? – голос Охотницы стал каким-то вкрадчивым, бархатистым, волнующим.
Мальчик вздрогнул и кинул странный взгляд на реиса. Тот чуть шевельнул сложенными крыльями и ободряюще кивнул.