А сейчас я захлопываю этот блокнот с русалочкой и ложусь спать. Я уже итак узнала слишком много.
***
Я иду в сторону гимназии со своим квадратным фиолетовым портфелем и пытаюсь не скатываться до паники. Утром мне стоило большого труда вести себя нормально и не рыдать при виде каждой умилительной вещи из прошлого.
Моему брату всего годик, он ещё совсем кроха и мне трудно было уйти в школу и оставить его. Нет, конечно же он не один. Но, если время продолжит и дальше идти вспять, то он... Об этом я стараюсь не думать.
Поход в гимназию является для меня своеобразным испытанием. Если подумать, именно в эти времена началось то многое, что происходило со мной. Именно в начальной школе случились те судьбоносные события, которые повлияли на всё моё дальнейшее существование. Именно тогда я начала носить очки. Именно тогда у меня появился братик. Именно тогда я влюбилась. Всё произошло именно тогда!
Снимая верхнюю одежду и утрамбовывая её в шкафчик (как сложно было его найти!), я осматриваю всех вошедших в попытке найти его, и в то же время боюсь. Как он справится с этим? Его предположения касательно времени разрушены. Как он сможет это пережить? И, самое главное, вспомнит ли он меня? Теперь это мой самый главный страх. А потому, несмотря на то, что уже переоделась, я продолжаю ждать и ждать его прихода.
***
Он опаздывает, очень сильно опаздывает. Мне с трудом удалось остаться в раздевалке (пришлось сделать вид, что я разговариваю по телефону с мамой), ведь урок уже начался. Я слышу, как нянечка оттирает полы, а Марина Сергеевна - наш учитель, вещает тему сегодняшнего занятия.
Я уже давно не делаю уроки и запихиваю в портфель одни лишь тетрадки, без учебников, а потому не имею ни малейшего представления какой сейчас урок. Да и это сейчас неважно. Если честно, то я совсем не знаю, что теперь важно. Дождаться его? Побыть с семьей?
Мои приоритеты давно пересмотрены и учёбы там точно нет. Я уже не пытаюсь найти друзей, построить хорошие отношения с окружающими, составить о себе хорошее впечатление. Меня не волнует мнение чужих, и в ряды "своих" я принимаю лишь единицы. Их можно пересчитать по пальцам, это моя семья и...
Скрип двери заставляет меня подняться со скамейки. Я поднимаюсь, оборачиваюсь и вижу его. Но вместо грусти или страха на его лице играет улыбка:
- Кажется, зря я шутил про начальную школу, - говорит он, и озаряет меня своей теплой улыбкой.
18
Мы сбежали с уроков. На этот раз со всех и окончательно. Это начало входить в привычку.
На этот раз мы далеко за пределами школы - сидим в небольшом сквере на скамейке, обложившись чипсами, шоколадными батончиками и газировкой. Он рассказывает мне самые разные истории - о своей жизни, учёбе, друзьях (и ни слова о работе и "взрослой жизни") и о многом другом. Все они искрометные и веселые, я слушаю их с замиранием сердца и много смеюсь. Потом он затихает, чтобы отпить газировки или откусить батончик и в игру вступаю я.
"А помнишь..." - говорю я, и он всегда помнит. Порой даже больше, чем я.
И этот момент, наполненный смехом, вредной пищей и... нами настолько прекрасен, что мне хочется плакать от счастья.
Но я не плачу, а всё смеюсь и смеюсь, пытаясь понять, как раньше жила без этого.
Когда закончилась газировка, мы взяли паузу.
- Знаешь, а я очень сильно удивился, когда ты ушла после девятого. Почему вдруг?
Слушая его детский звонкий голос, я задаю себе один единственный вопрос: неужели сейчас? Неужели именно в этот момент, будучи десятилеткой я признаюсь ему в любви? В том, что не смогла выразить за все эти годы?
- Многие из наших уходили, нас объединили бы с другими классами, но это было бы не то. Я любила наш класс, и не хотела оставаться там без него, - слова, сорвавшиеся с моих губ, имеют двойное дно. Я понимаю это только тогда, когда договариваю.
Но он кажется не понял. С той же задумчивостью, что и прежде, он смотрит на горизонт.