– Да... – растерянно пробормотал Рэй, – да, и Том тоже...
Пошатываясь, он дошагал до барака и исчез в тёмном провале двери. Вздохнули несмазанные петли, и в стоне ржавого железа Джи расслышал запоздалое неловкое «спасибо».
[1] Антони ван Левенгук (1632-1723 гг.) – натуралист, конструктор микроскопов, первооткрыватель эритроцитов и некоторых простейших организмов.
Глава 11
Он ожидал письма дня через три – не раньше. Но уже следующим утром постучавший в дверь рассыльный вручил аккуратный белый конверт без обратного адреса.
Щурясь спросонья, Джи прошёл в гостиную, подхватил чашку с кофе и, устроившись на подлокотнике тяжеленного старого кресла, вскрыл письмо.
«Мистер Джи! Спешу сообщить вам, что ознакомился с материалами, которые вы мне столь любезно предоставили. Могу лишь предполагать, плодом изучения каких первоисточников являются изложенные в этих материалах выводы. Как бы то ни было, вы завладели моим вниманием. Я готов удовлетворить вашу просьбу, поскольку вы авансировали мне сведения несомненно не менее ценные, нежели я смогу предложить вам.
Я приглашаю вас присоединиться ко мне в моей Уорденклиффской лаборатории – сегодня в пять часов пополудни или в любой другой день в это же время.
Никола Тесла».
Джи взвесил на ладони послание, написанное аккуратным ровным почерком на фирменном бланке. Изучить за одну ночь все выкладки Мастера, касающиеся работы капсул? Джи покачал головой и отхлебнул кофе. Эксцентричный учёный снова сумел удивить. Правду говорят, что он почти никогда не спит... Феноменальный человек. Джи задумчиво опустил письмо поверх стопки газет, найденных в незапертом ящике стола. «Я всего лишь приёмник идей, витающих в общем информационном поле Вселенной», кричал готический заголовок с пыльной страницы «Таймс». Кажется, Андриан долго следил за достижениями учёного, прежде чем обратиться со своей просьбой. Старший поверил изобретателю – и не прогадал.
Джи долго смотрел на строгую лаконичную подпись Теслы. Веками «дети ночи» как непрошеные гости вкрадывались в память своих жертв. И вот сербский гений стал первым из людей, кому удалось сравняться и даже превзойти потомков Лилит. Он сумел приобщиться к таинству прошлого и научился проникать в его загадки – пусть и другим, куда более сложным и вместе с тем более ясным способом. Джи усмехнулся. Вот он, момент истины – не человек склоняется перед потомком далёкой Евы, а «дитя ночи», бессильное со всеми своими вечностями и никем не объяснёнными способностями, ищет помощи у человека – приверженца чистой науки...
Джи сжал в кулак и снова разжал левую руку. Латунный каркас отозвался еле уловимым стоном. Вот – наука. И то, что делал колдун-Нахтрам – тоже наука. И пистолет Леонардо, и невозможные ещё полвека назад лампы накаливания – свет в каждом доме, и машины в сотни лошадиных сил, и укрощённая Ниагара, поставленная на службу человечеству – этим хрупким, быстрогаснущим, таким уязвимым и слабым людям. Костыли человечества. Но не одни люди нуждаются в подпорках. Рука сама потянулась к висящему на груди медальону. «Коробочка» из тела Ли, и её светящаяся шкатулка... И эта странная «серьга» на его будущем портрете. Потомки Лилит тоже не могут без собственных костылей.
Так кто же тогда «дети ночи»? Пережиток прошлого? Ошибка, порождённая глупой случайностью? Лишняя тупиковая ветвь дарвиновской эволюции?
Пальцы поглаживали чуть тёплую крышку медальона. Ли. Её будущее ещё не настало. То далёкое грядущее, где они сходились в баре. Она – чтобы убить; он – чтобы быть убитым. Так она сказала.
Сквозь опущенные шторы сочился бледный серый день. На ковре лежал причудливый узор белёсых чёрточек. Джи отдёрнул пыльный бархат – узор исчез, сменившись светлым квадратом.
Его отправили в прошлое намеренно. Более того, он добровольно дал согласие на это, как и остальные Наблюдатели. Но Ли не была одной из них. Её перемещение – случайность. Какой-то мощный взрыв, спровоцировавший прокол пространства-времени.
Джи стиснул в ладонях край шторы. Значит, «Гнозис» был реализован позже. Ли сказала, что они были рядом... почти рядом в момент взрыва. Как он потом мог дать согласие на эту авантюру с наблюдением? И зачем... Неужто для того, чтобы встретиться с Ли? Чтобы найти её в прошлом?..