– Я не о том, – Джи поднял руку, останавливая учёного, – хотя мне, безусловно, жаль, и жаль даже не человечество, которое столько потеряет...
– А каковы ваши сферы интересов, мистер Джи?
Вопрос прозвучал неожиданно. Джи запнулся, удивляясь даже не тому, как всегда корректный учёный бесцеремонно перебил его. Неприятно поражала суть вопроса, заданного спокойным снисходительным тоном.
В самом деле – какова его сфера интересов? Чему научился он за все прошедшие века? В чём стал мастером, где достиг совершенства?
Светлые глаза Теслы понимающе смотрели на него.
– Возможно, в нашей ограниченности кроется счастье... недоступное вам.
Последние слова прозвучали еле слышно.
Джи не нашёл что возразить. С силой сжал и разжал левую руку – из потемневшего от копоти каркаса выдвинулось узкое лезвие. На кисти и запястье остались чёткие алые полосы от накалившегося металла.
Брови учёного приподнялись.
– Вы изобретатель?
– Любитель, – лезвие с лёгким щелчком втянулось обратно, – волей-неволей.
Джи поморщился, увидев на манжете крохотное блестящее пятнышко. Клятое масло, заметное на любой ткани, испортило ему уже не одну рубашку. Впрочем, эта рубашка и так превратилась в набор обугленных обрывков.
Тесла пожевал губами.
– Тогда, возможно, это может вас заинтересовать, – он поднялся и жестом позвал Джи, – идёмте со мной.
Учёный помог Джи встать. Опираясь на неожиданно сильную сухощавую руку, Джи несколько секунд стоял, борясь с головокружением. Перед глазами мелькали разноцветные точки.
– Сможете идти? – приглушённо донёсся голос Теслы.
Джи осторожно кивнул. Равновесие возвращалось. Кисти рук уже утратили жуткий багровый оттенок – разгладившаяся кожа имела цвет гераниевых лепестков.
Вместе с учёным они покинули комнату и спустились ещё на несколько ступеней. Лестница кончилась, упёршись в круглую вытоптанную площадку с единственной дверью. Заметно поблёкшего света лампы, которую держал Тесла, хватало лишь на то, чтобы не натыкаться на стены. Но сумеречное зрение, мало-помалу возвращавшееся, позволило разглядеть чёрные провалы в стенах шахты.
– Для чего эти тоннели? – спросил Джи, пока Тесла возился с дверью.
– Сброс давления, – учёный, опустив лампу на пол, откидывал многочисленные засовы, – необходимая предосторожность. Они не понадобятся, пока Уорденклифф не заработает на полную.
Запрокинув голову, Джи рассматривал винтовую лестницу, по которой они спустились. Внешний вид башни не шёл ни в какое сравнение с загадками, таящимися внутри неё.
Грубые камни стен были пригнаны друг к другу так плотно, что между ними почти не оставалось зазоров. Все трещины оказались аккуратно замазаны. При этом поверхность камней оставалась обработанной кое-как. Тот, кто делал эту кладку, заботился явно не о красоте – а о герметичности.
Примитивная лестница завивалась вокруг исполинской металлической трубы такой толщины, что в ней спокойно мог бы уместиться взрослый человек. Джи коснулся трубы, постучал по ней пальцем – но ожидаемого гула не услышал. Словно конструкция не была полой.
– Мистер Джи!
Учёный стоял возле приоткрытой двери, высоко подняв лампу и щурясь в темноту. Джи поспешно приблизился.
– Прошу прощения.
– Идите за мной.
Тесла толкнул железную створку, обитую изнутри слоем резины. Ступая за ним, Джи перешагнул высокий порог – ноги утонули в плотном, но мягком покрытии. Пол упруго пружинил под ногами, словно стараясь подбросить.
– Комната изолирована, – пояснил учёный, – правда, я не уверен, что эта изоляция поможет... Впрочем, всё зависит от того, удастся ли мне получить нужное напряжение.
– Нужное для чего? – поинтересовался Джи, оглядываясь.
– О, сейчас вы сами всё увидите, – Тесла потянул в сторону тяжёлый плотный занавес, разгородивший помещение, – я не показывал этого ни вашему другу, ни той юной особе, но с другой стороны – они ведь не предложили мне взамен ничего ценного. В отличие от вас, мистер Джи.
Пыльная драпировка уехала вбок.
– Смотрите.