— Если получилось что. Может, так снимали!..
В этом и Мишка не был уверен. Снимали и при солнце, и когда набегали тучи, — наверное, что-нибудь не так вышло. И вообще, первый раз в жизни камеру в руках держат. Хоть бы скорей проявить да посмотреть!
Быстрым шагом в комнату вошел инженер. В руках он держал круглый бачок с завернутыми вверх резиновыми шлангами и термометр для воды.
— За работу, мастера! — бодро сказал Константин Петрович. — Только смотрите, бачок до шестой операции не открывайте! Засветку поняли как делать? Отлично. Ну, а пока разведете, проявите, высушите — я к тому времени вернусь. Тогда и прокрутим. Или вход после шестнадцати лет не разрешается?
— Ой, что вы! — Зардевшись, Валя Зайцева затрясла пружинистыми завитками волос. — Пожалуйста! Мы вас будем ждать! Приходите скорей!
— Тогда бегу! Желаю успеха! Растворы из бачка старайтесь выливать до последней капли, — уже из передней предупредил Константин Петрович. — И не перепутайте растворы. На бутылках — номера. Температуру выдерживайте.
— Не беспокойтесь. Все сделаем по правилам! — крикнул Борька, но инженер вряд ли это услышал — дверь за ним захлопнулась.
Борька раньше немного занимался фотографией, доводилось ему и разводить проявители, фиксажи. Поэтому ребята безоговорочно признали за ним право руководить всем этим сложным хозяйством.
А хозяйство и в самом деле оказалось очень сложным. Недаром дядя Костя решил продавать кинокамеру. Когда вода вскипела, пришлось остужать ее до определенной температуры. С первым раствором возились минут двадцать. Чуть не разбили мензурку, раз пять измеряли температуру, фильтровали через марлю. А таких растворов надо было наготовить целых пять! Спасибо Сабине: подала хорошую идею. Приготовили первый раствор — сразу залить его в бачок. А пока пленка проявляется в нем, развести следующий. Не меньше часа сэкономили на этом.
А сколько было волнений! После пятой операции сняли наконец крышку бачка, и… полное разочарование. На желтой пленке лишь еле-еле проступали серые квадратики.
— Мастер! Оператор! — Андрюшка вложил в эти слова столько яду, что бедный Мишка едва удержался от слез. — Мы! Мы! — разорялся Андрюшка. — Экспозицию не могли определить!
— Обожди, — тыча пальцем в листок с наставлением, пытался остановить его Борька. — Сейчас второе проявление будет. Возможно, и появится…
— Дожидайся! Все! Пачка! Сошел с первого раунда!
А через десять минут уже Мишка орал на всю квартиру:
— Ага! Почернела! — И хохотал Андрюшке в лицо. — Сам ты пачка! Понял?
И вот проявление закончено. Не дыша, Борька аккуратно намотал мокрую пленку на барабан. Теперь надо ей высохнуть.
Барабан гоняли по очереди. Каждому хотелось покрутить гладенькую блестящую ручку. Быстро-быстро! Темная змейка пленки все бежит и бежит, словно ввинчиваясь во что-то.
Нет, хоть и много возни, но как зато интересно! Неужели дяде Косте не жалко будет продавать такую великолепную камеру? Они бы ни за что не продали! В самом деле, теперь они могли бы попробовать снять небольшой фильм. Комедию, например. Придумать что-нибудь смешное и снять.
— Как мне чуть зуб сегодня не выдрали, — засмеялся Димка.
— И про это можно… — Борька словно какой-то рубильник включил в себе — в глазах заметались черные пуговки зрачков. — Допустим, ты захотел уйти с урока, чтобы посмотреть по телевизору футбол. Вот и получилось: здоровый зуб тебе вырвали и матч не посмотрел. Только прибежал домой, а в телевизоре судья руки поднимает — встреча окончена. А назвать эту историю можно так: «Димка проигрывает со счетом 0:2».
— Ой, как хорошо! — воскликнула Валя Зайцева. — Я бы сыграла роль зубного врача. Надену халат, белую шапочку…
— А я? — протянула толстушка.
— Пошли делить медвежью шкуру! — фыркнул Андрюшка. — Может, тут и не получилось ничего. — Он кивнул на барабан с пленкой. — Кадрики вон, как горошинки. Что тут разглядишь!
Нет, разглядеть можно было. Вот какая-то малюсенькая фигурка. Кто это? Серега смотрел, смотрел, и вдруг понял: отец. И сразу фигурка отчего-то расплылась, помутнела. Серега отошел к темному окну и с минуту, неподвижный, стоял там. Скосив серые большие глаза, за ним внимательно наблюдала Сабина.
А ребята все крутили и крутили барабан. Надо спешить — скоро должен прийти дядя Костя. Уже десять часов.
Он постучал в дверь в начале одиннадцатого. Вошел как был — в берете и блестящем плаще с капельками дождя на плечах.
— Заждались? Ну, как пленка?.. О, да у вас отличная пленка! И уже высохла! Ну и мастера! Сейчас прокрутим или отложим до завтра? Уже поздно… Ну, ладно, ладно, так и быть, пять минут — не время. Натяните пока на стене простыню, а я схожу за проектором…