Что же, начнем.
1.Во-первых, хочу выразить огромную признательность тем, кто был со мной со времен «Мизантополиса» (кто знает, тот поймет, о чем я). Наверное, я по никам могу назвать тех людей, которые поддерживали меня, вспоминали добрым словом, писали о своих мыслях, говорили о том, чего они ожидают и прочее. За время написания данной работы я отлично прочувствовала на себе, что такое отдача читателя. Было плохо, когда ее не было, было ужасно, когда меня не понимали, но было невероятно приятно, что я читатели начали видеть то, что я пыталась сказать. Знаете, каждый из вас может со спокойной уверенностью считать себя частью данной работы, ибо без вас ее бы не было, либо она была бы не такой, как есть сейчас. Так что спасибо, ребятки. Огромное, огромадное спасибо. Благодаря вам я поверила в свои силы и уже, бьюсь об заклад, не остановлюсь. Вы сделали меня увереннее и счастливее, а это много стоит. Если я смогла вам помочь, вдохновила на что-то, заставила задуматься или просто сократила время в дороге, то я рада. Невероятно рада.
Есть два человека, благодаря которым я возвращалась в чувства во время очередного спада, благодаря которым я знала, что продолжать стоит, благодаря которым я и писала. Игореш, не знаю дойдешь ли ты до этого места, прочитаешь ли когда-нибудь эти слова, но знай, чувак, ты сделал для меня многое. Ты знал все наперед, знал сюжет от начала и до самого конца, давал советы, смеялся вместе со мной, когда действительно было весело, поддерживал, отвлекал, наставлял. Твои упоротые фразы капсом всегда поднимали мне настроение, твой тамблер делал мои дни, а неугомонность заставляла улыбаться. Игореша, я тебя люблю, правда и желаю тебе удачи в новом фандоме. Будь счастлив, мой lashaark.
Ну а теперь ты. Да-да, ты, который так сильно поник за эти два дня, я к тебе обращаюсь. Хвала всем богам, что меня угораздило докопаться до тебя в твой День Рождения, хвала богам, что ты не послал меня куда подальше. Хвала всем остальным неведомым мне богам, что мы начали общаться. Вот ты все говоришь о том, как много дала тебе эта работа, а мне эта работа подкинула друга. Вот так вот, да. Представь себе. Друга, человека, настоящего, из плоти и крови, с богатым внутренним миром, с интересными взглядами на жизнь, интеллектуала, который не прочь иной раз попетросянить и придаться самоиронии. Тебя, мое смышлёное создание, именно тебя в этой работе больше всех. Именно ты был со мной в конце этого пути, а завершать, как известно, тяжелее всего. Именно ты держал меня на плаву, терпел все истерики и жалобы, именно ты говорил «да», когда мне нужно было это услышать, именно ты не соглашался со мной, когда я перегибала палку. Большую часть глав я всегда давала прочитать первым именно тебе. А все почему? Да потому что я тебе верю, потому что ты не посоветуешь мне плохого, потому что мне чертовски нравится работать с тобой и общаться. Повторюсь, да, опыт, да, эмоции, да, развитие, но больше всех я благодарна этой работе именно за тебя. Спасибо тебе, Штейн. Спасибо. Я не знаю, что бы я без тебя делала. И все будет хорошо, обещаю. Я никуда не денусь и еще буду долго пытать тебя своими идеями, мыслями и прочим, Даже успею достать. Ты знаешь, это я умею как никто другой. В общем, низкий поклон тебе, крепкие объятия, поцелуй в макушку и жди дрозда. Я скоро буду.
2.Как оно писалось? Как выражается Штейн – «мистика». Это единственное нормальное слово, которое может быть ответом на данный вопрос. L’s11 начиналось три раза. Первый раз в августе того года, второй раз в ноябре и третий раз в январе. Первый вариант был безвозвратно потерян из-за поломки нетбука, второй постигла та же участь, ибо лежал он в черновиках на ФБ, а потом случилась авария, и третий вариант, начатый ровно полгода назад 9-ого января, закончился вчера. Намекну еще на одну вещь: будет четвертый. Но об этом позже. Помню, как в начале августа я сидела в глухой деревне под Нижним Новгородом, качалась на качельках рядом со своим десятилетним братом и рассказывала ему (без слэша, конечно, вы что?) примерный сюжет того, чего бы мне хотелось создать. Тогда сюжет бы тривиальным до нельзя и тянул не более чем на сотню страниц. Он был, честно признаюсь, скучным, местами нудным и не блистал событиями. Короткий метр на одну, максимум две сюжетные линии, где главными героями было всего три человека: Локи, Тор и Тони, плюс второстепенная Сиф. Первые попытки написать это увенчались провалом, а после, как уже говорилось, вообще канули в лету.
Дальше было все проще. В сюжет добавились персонажи из разряда Бартса и Бальдра, появилась фишка с флешбеками, определенная предыстория, но даже дополненный сюжет меня не особо устраивал, ибо история крутилась вокруг Тора и Локи. Все. На этом реально было все. Проблема была в том, что я не видела конца. Ну вот они встретились, ну вот закрутилось, ну вот битва, ну вот выиграли. И что? Да и ничего. Произошла авария ФБ, и отписанный сезон «Мизантополиса» помахал мне ручкой.
У меня была истерика. Жесткая, затяжная. Жуть просто. А потом появился Марк. Интеллигентный и грубый, мягкий и жесткий, открытый и скрытный. Невероятно красивый. Тогда работа пошла. Именно благодаря данному персу весь сюжет перевернулся с ног на голову, именно он дал мне точное видение концовки. Первые три сезона я отписала… За сколько? За два месяца? Но точно помню, что быстро. Глава в день для меня было далеко не рекордом, иногда их было по две, а иногда я все же давала себе выходной. Я писала дома, на работе, с телефона в дороге, делала заметки на обратной стороне различных документов карандашом, обложилась бумажками, не вылезала с Википедии, постоянно крутила в голове фразы, проигрывала их, проговаривала вслух, когда ехала в метро или шла по улице, что люди считали меня умалишенной, и даже, когда я ложилась спать, оно меня не отпускало. В общем, зацепило на славу. Там, конечно, был первый перерыв, после него скорость печати немного упала, потом еще один перерыв, и вот вчера оно закончилось. Не знаю, верю я в это или нет, но мне, признаться, грустно. Однако делать из этого бесконечную историю мне совершенно не хочется. Пусть все будет так, как есть, иначе бы я испортила все впечатление.
На протяжении всего времени у меня было множество страхов: испортить, забыть, недосказать, затянуть и прочее. Что же, я до сих пор точно знаю, что некоторые вещи я запорола, не сделала настолько хорошо, насколько могла бы, но тут у меня, как у Локи, упирается все во время. Благо у меня есть чудесная работа, на которой я могу позволить себе отвлечься и что-то написать. И тут, наверное, надо плавно перейти к разговору о персонажах.
3.Где то в апреле один из читателей задал мне в личке довольно интересный вопрос. Суть заключалось в том, что читатель считает, что у каждого автора в большом фике должен быть хоть один персонаж, который автор писал, так сказать, с себя. «Скажите, а кого писали с себя Вы? Неужели Локи?». Локи? Я Вас умоляю! Тор. Тору досталось больше всего моих качеств. Причем, прошу заметить, плохих. Помните историю Одинсона о его взлете по службе? Я могла бы спокойно прописать его, как рыцаря в сверкающих латах, но вместо этого было решено наградить его гордыней. Что уж, и «марвеловскому» Тору излишняя гордость тоже не чужда, так что тут ничего удивительного. Глупая особенность по полгода искоса смотреть на людей и только потом привязываться, да причем так, что не отлепишь – тоже я. Но не об этом.
Марк. Ему я могу петь хвалебные оды не переставая. Он вышел случайно, очень быстро, словно, действительно, ангел снизошел до моей скудной персоны. Не устану повторять: только благодаря ему, у меня получилось расширить горизонты, придумать новый сюжет на базе старого, вдохнуть новую жизнь в то, от чего уже хотелось отказаться. Марк действительно болен. Не только в конце рассказа, но и в его начале. Его невозможно понять, нельзя предположить, что происходит в его голове и в душе. Он действительно любил Локи, любил больше всего на свете. Когда их отношения только приобретали стабильный вид, Сорен считал Локи своей собственностью, он чувствовал боль от того, что происходит у него внутри. Любовь, ведь за нее нужно быть благодарным, не так ли? Но такое отношение Марка только пугало Лафейсона, и никто из них тогда не понимал, что между ними не было этого высокого чувства, была страсть, но у Сорена она переросла в нечто большее. Переросла слишком поздно. Наверное, в этом и была самая большая драма сего фика, хотя их было довольно много, но эта все же имеет лично для меня самое большое значение. Так что же произошло позже? Обида. Сильная обида на жизнь, на судьбу, которая довела человека до болезни. Существует несколько учений, которые предполагают под собой, что любая болезнь идет из головы, и все они в горло утверждают, что злокачественные опухоли образуются от сильной обиды. А что еще мог чувствовать Марк? Откуда ему было взять помощи, поддержки, когда даже собственная семья от него отвернулась? Конечно, осталась сестра, но и взваливать все на нее было бы большой ошибкой. В итоге мы имеем то, что имеем. Да, Марк нашел для себя место, которое смог называть своим домом, но даже это не заставило его пересмотреть свои взгляды на жизнь и перестать смеяться в лицо правилам этого самого дома. И тут я ушла в размышления на тему: так что же такое любовь? По мне, так это полная отдача себя, не прося что либо в замен. Да, это понятие утрированное, грубое, есть много тонкостей, факторов, но, принимая в учет характер Сорена, я поняла, что он бы воспринял ее именно так. Без каких-либо «но», а это сумасшествие в чистом и концентрированном виде. Так почему я избрала именно мозг Марка, как объект поражения? Сорен гордый, он знает себе цену и уважает свой интеллект. Для него потеря разума была бы сродни самого большого провала в жизни, и отсюда его смерть стала именно такой, а не в состоянии недельного бреда на кровати в одном из хосписов. Он должен был быть достоин чего-то другого. Могла бы быть у него счастливая судьба? Он бы смог выжить? У них бы могло что-то получиться с Локи? Нет. Я даю вам точный на этот вопрос. Так что спасение жизни любимого человека и его дальнейшей судьбы было для Марка лучшим вариантом, и именно его я и разыграла. Что же касается «его последней сцены». Помните его фразу про пчел и мух? Не знаю, заметил ли кто-то, но именно пчелы, которые ищут в людях прекрасное, и остановили сердце Сорена.