— В чем дело?
— Да так, — смутился граф. — Ни в чем.
— А если серьезно?
Он отхлебнул травяной настойки, потер нос и спросил:
— Вы когда-нибудь слышали о менестреле, который называет себя «Мреть»?
— Мреть? — удивился инквизитор. — Нет, не слышал. Наверное, он не популярен в Велиссии.
— Не может быть, — возразил Тинхарт. — Сейчас, наверное, просто стоит затишье. Мреть никогда не путешествует зимой. Но его песни чертовски… то есть очень знамениты, святой отец. По ним вздыхают все кому не лень. Менестрель поет о гибели единственного друга, о кургане, вознесенном на границе сущего, и о бесконечной верности. Мне доводилось с ним встречаться, и это был единственный случай, когда я видел такие же уши, как и у вас.
Альтвиг напрягся. До сих пор он считал себя единственным неудачником, родившимся с кошачьими органами слуха. Но если есть еще один — значит, когда-то была и целая раса? Или… инквизитор нашарил пальцами книгу, побледнел и поспешил отвернуться.
— В чем дело, святой отец? — забеспокоился граф. — Вам плохо?
— Нет, все в порядке. Скажите, где вы видели этого менестреля?
— В Лантершоте. Случайно заглянул в корчму, а там — выступление! Грех было не послушать, тем более что голос у парня отменный.
— А как он выглядит?
— Почти по-человечески, — улыбнулся Тинхарт. — Волосы темные, рост не впечатляющий, кожа бледновата. Глаза кошачьи, зеленые. Форма лица слегка изменена за их счет, но это скорее красиво, чем нет. Кроме того, господин Мреть весьма хрупок. Я бы даже сказал, женственен.
— Вот как, — протянул Альтвиг. — Спасибо. А за ним не водится привычки… м-м… много читать?
— Не знаю, — пожал плечами граф. — Мы с ним проговорили не больше пяти минут. Менестрель сообщил, что в случае необходимости можно обменяться весточками через господина Граурта в Лантершоте, познакомил меня со своей спутницей и был таков. Мне показалось, что он не слишком любит общество.
Инквизитор покачал головой:
— Вы — находка для шпика.
Тинхарт переглянулся с Витолью.
— Не думаю, святой отец. Если я что-то кому-то рассказываю, значит, считаю, что ему это пригодится. Вы бескорыстно уничтожили гуля, не обиделись на вопрос Анхата о Тальтарском сожжении и до сих пор не прочли ни единой проповеди. Вы — очень необычный инквизитор. А Мреть — очень необычный менестрель. У вас есть нечто общее… — он осекся, улыбнулся и уточнил: — Не внешне.
— Вы так хорошо разбираетесь в людях? — усомнился Альтвиг.
— Я — полукровка, — пояснил Тинхарт. — Потомок эльфа и дриады. По мне не скажешь, но я живу уже достаточно долго. Всякого перевидал, во всякое вляпывался. Вы не обязаны мне верить, но…
— Но лучше поверьте, — рассмеялась Витоль.
Инквизитор выдавил из себя улыбку, поднялся и подхватил свою сумку, валявшуюся в кресле.
— Мне нужно прогуляться до кухни. Не подскажете, где она?
— На первом ярусе, справа и вниз от центрального входа в крепость. Желаете подкрепиться на ночь?
— Нет, — возразил парень. — Хочу передать письмо.
Витоль посмотрела на него с немым вопросом, но увлекательного рассказа не дождалась. Альтвиг перекинул ремешок сумки через плечо, вышел в коридор и поплелся на поиски неизведанного.
По сравнению с охотой на гуля, охота на кухню выдалась скучной и однообразной. Инквизитор добрался до нее без всяких приключений, ни с кем не столкнувшись и не встретив ничего подозрительного. Посмотрел на тяжелые дубовые двери, где чья-то шаловливая рука нарисовала жареных куриц с крылышками, воспаряющих к небесам, и неуверенно постучал. Изнутри, сквозь сплошной фон голосов, металлического позвякивания и бряцанья ложек, донеслось растерянное:
— Иду!
Правая створка открылась, явив взгляду Альтвига пышногрудую женщину лет тридцати.
— Вы с проверкой, святой отец? — деловито полюбопытствовала она.
— Нет, — успокоил кухарку инквизитор. — Мне нужна сестра Хайнэ Греата. Я проезжал через приграничный пост Велиссии, и господин Греат попросил передать девушке письмо. К сожалению, он не сказал, как ее зовут.
— А-а, — протянула та. И, отступив на несколько шагов назад, сказала: — Проходите. Есть будете?
— Нет, спасибо.
Альтвиг заглянул в кухню, сощурился и встал под стеной, надеясь с ней слиться. Помимо яркого света и дивного разнообразия запахов, в помещении было очень много людей. Все они сновали туда-сюда, ругались, громко выясняли, кто принес рыбу — как понял инквизитор, протухшую. Пятеро девочек — совсем маленьких, но до смешного серьезных, — склонились над котлом, в котором что-то размеренно булькало.