У-меня замерло сердце — остановиться я уже не мог. Снежная стена с невероятной быстротой мчалась навстречу. Я попытался сделать поворот «христиания», но не сумел, и стена словно бросилась на меня. Я не мог ни вздохнуть, так как нос и рот залепил холодный снег, ни пошевелить ногами. Кое-как высвободив руку, я соскреб с лица снег, однако по-прежнему не мог вздохнуть полной грудью. Испугавшись, я попытался выбраться из снега, но он сразу же вновь засыпал меня. Только тут я понял, что оказался заживо погребенным. Охваченный страхом, я принялся разгребать над собой снег. Мне удалось проделать отверстие, через которое проглянуло темное небо; рыдая от радости, я сделал несколько глубоких судорожных вздохов.
Отдышавшись, я попытался освободить ноги, но безуспешно: лыжи глубоко завязли в снегу, а согнуться и снять их я не мог — при малейшем движении меня засыпало снегом. У меня было мелькнула мысль использовать для опоры плетеные опорные кольца лыжных палок, но еще когда я разгребал отверстие для воздуха, я вытащил руки из темляка и теперь палки оказались глубоко в снегу подо мной. Не в силах подняться, я с трудом расчистил вокруг себя снег и, преодолевая боль в ногах, ухитрился отстегнуть вначале одну лыжу, а затем другую. Боль в ногах прекратилась, и, осторожно пошевелив ими, я убедился, что они не сломаны.
Некоторое время я лежал в изнеможении. Сверху на меня продолжал сыпаться снег, гонимый ветром, и мне все время приходилось отгребать его, чтобы не задохнуться. Несмотря на все усилия, встать я не мог и при любой попытке сделать это лишь глубже погружался в снег, словно в вязкую трясину. В конце концов мне все же удалось сесть и ухватиться за конец одной из лыж, я было поднялся, но тут же вновь погрузился в снег до пояса. С огромным трудом я все же выбрался на поверхность, но тут же почувствовал, что меня покинули все силы.
Тяжело дыша, я лег, решив дождаться Мэйна, который должен был вернуться ко мне. А что, если следы его лыж замело? Нет, Мэйн не может заблудиться… Хотя, конечно, до его возвращения должно пройти некоторое время; Он скоро заметит, что я больше не следую за ним. Сколько времени я уже здесь? Мне показалось, что прошло уже несколько часов…
Я закрыл глаза и попытался думать, что лежу не в холодном снегу, а в уютной постели. Я начал мерзнуть, чувствуя, как намокает лыжный костюм от тающего подо мной снега…
Я вспомнил о долгом, крутом спуске, столь позорно закончившемся в этом снежном плену, и тут же, чувствуя, как меня снова охватывает панический страх, подумал, как резко должен был свернуть в сторону Мэйн, чтобы- не завязнуть в снегу. Да, именно здесь Мэйн сделал поворот «Христиания», хотя за несколько минут до этого спрашивал, умею ли я его делать. Только тут я сообразил, что все это было сделано Мэйном умышленно и ко мне он, конечно, не вернется…
ГЛАВА ПЯТАЯ
Когда я понял, что Мэйн не вернется, меня охватил ужас. Раз за разом я пытался подняться, но руки и ноги проваливались в рыхлый снег. Силы покидали меня. Я ухватился за край ямы, в которой лежал, пытаясь удержать голову над снегом. Яма страшила меня. Она казалась могилой. Снег упорно продолжал засыпать ее. Моя рука утонула в снежной каше, и я медленно опрокинулся на бок.
Какое-то время лежал не шевелясь. Сонливость овладела- мною. Ну и пусть! К чему все усилия? К чему сопротивляться? Куда спокойнее позволить дремоте овладеть тобой и заснуть. Холода я больше не ощущал. Мерзла только придавленная рука. Я попытался высвободить ее и принялся шевелить пальцами. И вдруг нащупал что-то твердое. С новым приливом энергии начал шарить в снежной каше онемевшими пальцами и наткнулся на рукоятку лыжной палки. Надежда мигом вернулась ко мне. Я лежал, уткнувшись лицом в снег и плакал от охватившего меня облегчения. Моя палка! Если бы только удалось овладеть ею!
Отдышавшись, я начал действовать, тщательно рассчитывая каждое движение. Нужно было экономить силы, в первую очередь следовало вытащить палку, а затем с ее помощью отыскать вторую.
С трудом перевалившись на живот, я принялся окапывать снег вокруг палки. Наконец удалось вытащить ее и очистись от намерзшего снега. Правая рука онемела. Я стянул с нее мокрую перчатку и начал растирать. Кончики пальцев стало пощипывать. Кровообращение восстановилось.