11 часов 13 минут. А вот и японцы! «Энтерпрайз» и корабли сопровождения открыли огонь. Несколько японских самолетов почти сразу же падают в море, но остальные приближаются как ни в чем не бывало. Огромная полетная палуба «Энтерпрайза» сильно накреняется: авианосец, не сбавляя хода, начинает маневрировать. Моряки на верхней палубе, не в силах удержаться на ногах, падают; многие обхватывают голову руками. На адмиральском мостике стоит Кинкейд, а рядом с ним — Хардисон, новый командир «Энтерпрайза». Японских самолетов в небе тьма-тьмущая: это — пикирующие бомбардировщики. С пронзительным воем, похожим скорее на душераздирающий, полный угрозы вой, они один за другим заходят в пикирование. Палуба «Энтерпрайза» резко накреняется в другую сторону. Моряки на секунду-другую вскидывают головы и недоуменно глядят то на море, то на небо, силясь понять, что же в конце концов происходит, но из-за резких рывков авианосца и кораблей сопровождения, повторяющих маневры флагмана, ничего понять не могут. Единственное, что они различают совершенно четко, так это неисчислимый рой японских бомбардировщиков. Господи, неужели их так много!
11 часов 25 минут. Раздается глухой удар, как будто по кораблю шарахнули огромным тараном, — «Энтерпрайз» содрогается всем корпусом, от носа до кормы. Из палубы, сразу же за носовым самолето-подъемником, вырываются клубы серого дыма вперемешку с ослепительными искрами. Но корабль продолжает двигаться вперед полным ходом. Ветер гонит дым по палубе. Второй толчок. Слева по борту поднимается гигантский фонтан и тут же накрывает штурманский мостик. Один из самолетов, стоящих в кормовой части, срывается с крепления и, кружась волчком по полетной палубе, валится за борт. Грохот зенитных орудий и вой пикирующих бомбардировщиков сливаются в один ужасающий, нескончаемый рев. Еще один толчок, а может, сразу два. Корабль вздрагивает от взрывов бомб, падающих в море совсем рядом, и от ударов, приходящихся прямо в него. Но «Энтерпрайз» не сбавляет хода. Как ни странно, на верхней палубе авианосца не видно ни одного убитого.
11 часов 27 минут. Налет заканчивается. Зенитные орудия умолкают.
(После осмотра выясняется, что «Энтерпрайз» поразили три бомбы. Одна из них пробила полетную палубу и разорвалась где-то в межпалубном пространстве, в результате чего погибло несколько человек и вспыхнул пожар; другая тоже ударила в полетную палубу — ближе к носу и под углом, и, отскочив от нее рикошетом, взорвалась в море; третья бомба пробила насквозь поясную броню правого борта. Лишь три процента членов экипажа «Энтерпрайза» были непосредственными свидетелями этого налета, во время которого было сбито немало японских самолетов, упавших прямо в море. Остальные же моряки, находившиеся во внутренних отсеках авианосца, только слышали, как громкоговорители передавали по всему кораблю предупредительные сигналы и команды: «Атака пикирующих бомбардировщиков. К бою товсь!» И чувствовали, как от ужасных толчков стонут прочные металлические переборки и содрогается мощный корпус корабля. От страшных сотрясений даже лопались трубопроводы, заливая водой внутренние отсеки. Свет погас. Первая бомба, как потом оказалось, взорвалась прямо над зарядным погребом, и этот отсек загорелся сразу в нескольких местах. В соседнем отсеке, на своем боевом посту находился вестовой старшина, молодой щупленький паренек-микронезиец родом с острова Гуам; он дежурил у телефона, связанного с центральным постом, и должен был докладывать туда о любой аварии в его отсеке. Вот как ему виделся бой изнутри корабля: «Я рении, что палуба того и гляди обрушится мне на голову. Даже после взрыва в отсеке буквально все еще долго ходило ходуном. Вода била внутрь фонтаном, а вместе с нею врывался дым. И я уж подумал, а не применили ли японцы удушающий газ. Я буквально оборвал телефон. Все лампочки разом погасли, стало темно как в аду, а вода все прибывала и прибывала. Сперва она была мне по пояс, а после — уже по самые плечи. Я стоял на цыпочках, и мне было очень страшно». Молодого старшину-микронезийца, которого звали Висенте Саблан, извлекли из полузатопленного отсека только в 17 часов 50 минут.)
11 часов 28 минут. Полетная палуба. Из громкоговорителей доносится голос: «Справа по курсу — перископ». Но пока ничего не происходит. Впрочем, нет, с кормы заходит американский самолет. Офицер, руководящий посадкой, начинает делать ему отмашки сигнальными ракетками.
(Летчики американской военно-морской авиации надолго запомнили имя этого офицера. Звали его Робин Линдсей. Прежде Линдсей уже не раз демонстрировал свои незаурядные способности во время аварийной посадки самолетов, но в бою под Санта-Крус он даже превзошел самого себя. Впереди у нас еще будет время вспомнить этого человека, а пока давайте вернемся к тому, что происходило на море и в воздухе вблизи островов Санта-Крус. В то время как японские бомбардировщики атаковали «Энтерпрайз», в небе над авианосцем и вокруг него разыгрывалась другая трагедия. Американские самолеты, у которых горючее уже было на исходе, описывали над «Энтерпрайзом» круги, ожидая любой возможности сесть на авианосец. Это были те самые летчики, что взлетели с «Энтерпрайза» чуть позже 9 часов утра. А вместе с ними теперь кружили и летчики с «Хорнета», который был подбит восемью бомбами и по меньшей мере двумя торпедами. Трагедия американских летчиков усугублялась еще и тем, что они не могли ни защищаться (у них вышли все боеприпасы), ни отлететь подальше от места боя (горючее было на исходе), так что им оставалось только одно — падать в море, тем более что некоторые из них были ранены, а многие машины получили повреждения. И все же большинству самолетов (десяти) удалось-таки сесть на «Энтерпрайз» — но лишь после того, как закончился первый налет японцев. Робин Линдсей посадил их мастерски и быстро.)