С теми было иначе. Они вышли из корабля настороженные, для них это был чужой мир, который должен был стать ступенькой на пути к личному обогащению. Лечь к их ногам покорной, а если потребуется – покоренной жертвой. Они ждали подвоха в любой момент и демонстрировали свою силу. Боялись сами, и потому устрашали, – хотя, конечно, никогда и никому не признались бы в этом.
Вот оно, подумал Борис. Открытость миру – или защита от угрозы. Сила или слабость. Внутренняя, конечно. Сильный не боится ничего, ему не нужно защищаться. Слабый всегда боится и всегда защищается. Это не зависит от накачанности мускулов, опыта, навыков или возраста. Это у каждого внутри. Воспитанное в детстве отношение к миру, внутренний мотор, благодаря которому мы существуем.
Биосфера Чистилища реагирует именно на это внутреннее ощущение от мира. И поделать тут ничего нельзя. Если ты агрессивен, потому что боишься, ты умрешь. Твой личный ад, твои страхи и агрессия, твои злоба и ненависть уничтожат тебя изнутри, взорвут твой мозг, иссушат душу, выжгут сердце. И никаких шансов выжить у тебя не будет.
Если ты сомневаешься и боишься, если прячешься от мира, пусть и не желая никому плохого, – ты будешь вечно стоять у «зеркала зла», как Фу Си, не умирая, но и не живя полной жизнью. Ты сможешь заглушишь пустоту в себе дурманом, физически тело твое продолжит существовать, но ты останешься в этом состоянии навсегда. И рано или поздно организм не выдержит, потому что невозможно обманывать себя вечно.
Только если ты открыт новому, если ты улыбаешься новому дню, если ты любишь мир и силу свою пускаешь во благо других, – только тогда Чистилише примет тебя. А приняв, поддержит и укрепит. Это не дар и не судилище. Просто к тебе вернется то, что сам ты, желая этого или нет, несешь вовне.
Спасающий детей. Это тоже важно, подумал Борис. Биосфера Чистилища не знает компромиссов: по-настоящему сильное существо, будь то человек ли или животное, защищает слабых. Для него это единственно возможный способ жить, и именно такой способ жизни Чистилище принимает и поддерживает, как может. Внутренняя злоба, подсознательные попытки утвердиться за чужой счет, выжить за счет слабого, – караются смертью. Это жестоко, но для биосферы Чистилища это просто закон выживания.
Я знаю, что всегда могу вернуться, подумал Борис. И все же ангел мой, та, ради которой я перенес все эти испытания, живет на другой планете. Мои друзья внизу, я сделаю все, чтобы сохранить ваш мир неприкосновенным. Сам же я принадлежу другому миру. Мне нужно вернуться туда. Когда-нибудь я навещу вас. А пока – мне нужно пройти свой путь в других местах.
Зонд отошел от грузовика и начал плавное снижение. Борис следил за ним визуально, одновременно контролируя параметры полета и поддерживая связь с кибером-пилотом через интерфейс дополненной реальности. Все шло штатно, посадка должна была произойти на тот самый язык ледника, где меньше месяца назад Борис сажал свой торпедоносец.
Высота уменьшалась, скорость падала, на изображении, передаваемом с борта зонда, было видно, как планетарная сфера становится все более плоской, в поле зрения проявляется больше деталей, а звезды тускнеют. Планетарный щит, создаваемый биосферой, не менялся – поверхность была видна словно через дымку, радар фиксировал сплошную сферическую поверхность в верхнем слое тропосферы. Ничего, подумал Борис, сядут визуально, по гравиметрам. А потом, ниже слоя, радар скорее всего заработает.
Зонд приближался к отметке в двадцать километров от поверхности, когда Борис заметил изменения в верхнем слое тропосферы. Над горами, на высоте около десяти километров, прямо на траектории зонда начал стремительно формироваться кольцевой грозовой фронт. Диаметр его не был большим – около двадцати километров. Борис закусил губу: сомневаться в том, что фронт предназначен именно для зонда, не приходилось. Отменить посадку?
Нет, решил Борис, будь что будет. В конце концов, именно это и хотел проверить командир Олаффсен. Борис проконтролировал видеозапись: она шла по всем каналам, фиксировалась и телеметрия зонда, и сообщения от систем корабля. Отлично.
Между тем, грозовой фронт стал выглядеть ужасающе. Если бы в кабине зонда находились люди, они наверняка повернули бы обратно, точнее, стали бы набирать высоту. Но зондом управлял не знавший страха кибер-пилот. Хотя аварийные системы уже начали срабатывать: электрическая активность вдоль траектории превышала допустимые значения. Кибер-пилот, согласно инструкции, послал Борису запрос на дальнейшие действия.