– Да, дела. Пока.
Как будто я сам не знаю, что сегодня можно было пролететь вдвое, если не втрое больше, – вздохнул про себя Борис. К сожалению, в Космопорте нужно быть к половине третьего – без вариантов...
...Примерно через неделю после пиратского совещания в представительстве Земли на Порту Диштант проходил небольшой прием. Со стороны Земли присутствовали все четверо – Посол, Консул, Военный атташе и представитель Космофлота. Порту Диштант представляли трое – Руководитель Управляющего совета, Руководитель Безопасности и Руководитель по Внешним связям. Прием был посвящен очередной годовщине подписания Договора о дружбе.
На практике прием выглядел как дружеская вечеринка на лужайке, на берегу веселой порожистой речки. Сразу за перекатом на противоположном берегу вставал живописный лес, который плавно поднимался к возвышавшейся за ним большой скале. Дальше, за скалой, начинались отроги Хребта, подернутые сейчас легкой дымкой. Посол и Консул Земли, две улыбчивые дамы средних лет, ловили на перекате форель в сопровождении Руководителя по внешним связям Порту Диштант, веселого рыжебородого толстяка, который славился любовью к незлым шуткам, пиву и приятной компании. Вода весело шумела, перескакивая с камня на камень, дробясь на мелкие струйки и снова сливаясь, поблескивала искорками брызг. Клева не было, но это не мешало рыбакам весело перешучиваться и болтать о мелочах.
Военные – земной Военный атташе и Руководитель Безопасности, отставной механик, несколько лет отслуживший в Космофлоте по контракту, сидя в шезлонгах, прихлебывали вино и рассказывали друг другу смешные случаи из армейского быта. Руководитель Безопасности Марк Шонберг, плотный нестарый еще мужчина, тщательно следивший за своей внешностью и всячески подчеркивавший солидность своего положения и огромный жизненный опыт, рассказывал. Военный атташе, капитан Фриц Хольман, длинный и тощий жилистый молодой человек, всячески подыгрывал собеседнику.
У капитана Хольмана военный опыт был несопоставимо глубже и разнообразнее, но рабочие контакты на Порту Диштант были для него намного важнее амбиций. Пожалуй, единственной темой, которая могла вывести Фрица из равновесия, было пиво: его предки занимались пивоварением более пяти веков, и после окончания службы Фрица ждала на Земле родовая пивоварня. Он прекрасно знал эту свою маленькую слабость и тщательно избегал соответствующих тем.
Представитель Космофлота Борис Рудский жарил на решетке мясо, ассистировать ему взялась сама Госпожа Инклар, Руководитель Управляющего совета. Избранная полгода назад, эта подтянутая преподавательница филологии из местного Университета, мать троих детей и доктор философии, мало походила на политика. И все же разбиралась она не только в лингвистике: сложная процедура назначения на высокий пост была ею пройдена блестяще. Как и всякий хороший политик, Инклар могла при необходимости сменить менторский и надменный тон на обычное живое общение. В такие моменты она изъяснялась мило и просто, это притягивало к ней многих людей.
От решетки шел ароматный дым, щекотавший ноздри и отзывавшийся в желудке. Жир капал вниз с шипением, иногда горячие угли слегка потрескивали сами. Следя за мясом, Борис рассказывал Инклар о своей земной жизни, стараясь аккуратно обходить темы, связанные с военной службой. Потом Инклар стала расспрашивать Бориса о планерном спорте – он с удовольствием отвечал, затем увлекся и стал рассказывать сам. Чувствовалось, что Инклар волнует эта тема, хотя сама она никогда бы не стала летать таким способом, просто по-женски боясь высоты.
– Все успешные посадки потерявших двигатели из-за аварии космопланов и пассажирских атмосферных кораблей, как правило, выполнены пилотами с опытом планеристов, – Борис перевернул решетку, критически оглядел мясо и положил решетку на угли противоположной стороной. – Дело в том, что такая серьезная авария, как правило, затрагивает и блок аварийной посадки. Он срабатывает в последний момент, но часть пассажиров все же гибнет. Поэтому в подобной ситуации лучше, если аппаратом в ручном режиме управляет человек с соответствующим опытом. Обычный пилот знает все необходимые приемы в теории, отрабатывает аварийные посадки на тренажерах, но масштабный отказ – это всегда огромный стресс. Вот почему я стараюсь почаще летать здесь. У вас прекрасный климат для планеризма, Госпожа Инклар!