– Я хотел бы продолжать служить на Базе, под Вашим руководством, – продолжал Борис. – Но при этом иметь возможность часто возвращаться сюда.
– Ну что же, мы думаем примерно в одном направлении. Хорошо, – подвел итог Олаффсен. – Давайте вернемся к этому разговору через неделю. Я подумаю, что Вам предложить.
– Спасибо.
– Есть еще одна важная тема. Мне неприятно об этом говорить, Борис. Но, оставаясь здесь, вы подвергаете себя и свою будущую семью опасности. Вам нужно хотя бы частично уйти в тень, на какое-то время. Конечно, теперь операция, подобная вашему похищению, на Порту Диштант невозможна. И все же подумайте, как быть. Свяжемся через неделю.
Закончив завтрак с Олаффсеном, Борис вызвал Айгуль. Еще вчера они с девушкой обсудили идею Бориса: взять гидроплан и полететь на неделю в другое полушарие. Борис знал там в субтропическом поясе замечательный лесной край в предгорьях. Там сейчас была весна и было уже совсем тепло, вода в реках и озерах подходила для купания, были замечательные туристические стоянки со всеми удобствами, а главное, – там их никто не будет тревожить.
Поскольку Малыш с самого утра надоедал Айгуль расспросами, когда же приедет дядя Борис, девушка просто попросила своего героя прибыть как можно скорее. Пожитки на неделю она давно собрала, они готовы и ждут.
Когда Малыш узнал, что сегодня вылет будет происходить на настоящем аэродроме, он был вне себя от восторга. Он будет сидеть в настоящем кресле пилота и вести настоящий всамделишный гидроплан! Дальнейшее не имело значения. Куда они летят, зачем летят и что они будут делать потом, – Малыша не интересовало. Самое главное, – они полетят, и не на машине, не на пассажирском лайнере, а сами по себе!
На аэродроме курсант Рахматуллин, правда, немножко застеснялся: вокруг были незнакомые взрослые дяди в пилотских комбинезонах, иногда прямо над головой проносились разные летательные аппараты, жужжали буксировочные дроны, и было довольно-таки холодно, несмотря на солнечную погоду: день сегодня был ветреный. Они с мамой пошли в кафе, исследовать вопрос второго завтрака. Никогда не знаешь, когда придется заправляться в следующий раз, – авторитетно заявил Малыш.
Наконец Борис посадил Малыша на шею и они втроем пошли к ангару, перед которым стоял небольшой гидроплан с каплевидной прозрачной кабиной. Убрали вещи в грузовой отсек, и расселись: мама чуть сзади, Малыш в правом переднем кресле, а Борис – в левом. Борис объяснял Малышу назначение приборов (они слегка отличались от тех, что были в кабине домашнего истребителя), и готовил аппарат к взлету, переговариваясь с диспетчерской вышкой.
Закрутились пропеллеры, они выкатились на старт, развернулись и замерли в ожидании разрешения на взлет. Потом Борис прибавил газу и машина побежала по полосе, быстро набирая скорость. Покрытие уносилось назад все быстрее, видное прямо через прозрачный пол кабины. Трава по бокам полосы летела назад волнами, колеблемая ветром. Наконец нос гидроплана поднялся вверх. Отрыв, набор высоты, – шасси уползли в ниши, внизу проплывали перелески и лужайки. Слегка покачиваясь, машина устремилась к облакам.
Борис осведомился о состоянии экипажа. Малыш гордо сказал, что его никогда не укачивает, Айгуль тоже чувствовала себя прекрасно. Наконец они набрали высоту в шесть километров – выше кучевых облаков, похожих вблизи на пухлые куски ваты, и вокруг них раскинулось голубое небо Порту Диштант, пронизанное солнечными лучами, а вдали поднимались горы.
Борис объяснил Малышу, как управлять гидропланом, и они сделали несколько мягких виражей, потом горку (у Айгуль захватило дух, Малыш заливисто хохотал). Потом они стали тренироваться, как удерживать гидроплан на прямом курсе, поговорили, как находить север и юг, и почему горизонт круглый. Затем Борис поставил гидроплан на автопилот, Айгуль достала бутерброды и термосы, они поели, а потом просто сидели и болтали, улыбаясь солнцу и небу, и любуясь горами и лесами, проплывавшими внизу...
Кто вы, инструктор Рудой?
Аудитория молчала. От звездного экрана, казалось, растекалась тишина – такая, которая бывает только в космосе, когда не слышишь ничего, кроме собственного дыхания и ударов пульса. Инструктор прошелся между молчаливыми рядами.